Племена и народности Средней Азии в IV—VI веках н.э. – ХионитыИз книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”
В 346/47 г. сасанидский шах Шапур II был на восточной границе своего государства, так как оттуда, по Аммиану Марцеллину (16, 9, 4), угрожали «хиониты и евсены», собственно «еусены». Считая опиской первую букву, И. Маркварт предложил читать последнее имя «кусени» — кушаны. Если признать это исправление (многие исследователи считают его возможным), то хиониты выступают вместе, а может быть, и совместно с кушанами (кидаритами?). Далее Аммиан Марцеллин рассказывает, что Шапуру удалось заключить союзный договор с «отдаленнейшими народами» — «хионитами и геланами».
В 359 г. в силу союзнических обязанностей хиониты принимают участие в сражении войск Шапура II у сирийского города Амиды. Предводительствовал хионитами Грумбат, «новый царь хионитов, человек средних лет, уже покрытый морщинами, правитель выдающегося ума и прославленный множеством побед, Вместе с ним был его сын, красивый юноша, который пал в бок» (Аммиан Марцеллин, 18, 6, 20; 19, 1, 7—11).
В конце 60-х — середине 70-х годов Шапур II дважды воевал с «кушанами», столицы которых была в Балхе. События этих войн описаны армянским историком Фавстом Бузандом. Первую войну начал «царь кушан». Шапур II лично возглавлял сасанидское войско, но это не помогло персам. «Кушанские войска разбили персидские войска, многих из персидских войск перебили, многих забрали в плен, а остальных изгнали, обратили в бегство»,— повествует армянский историк. Вторая война, в которой Шапур II собирался взять реванш, кончилась столь же печально для персов.
Разумеется, здесь под названием «кушаны» фигурирует какое-то другое этническое образование — кидариты, хиониты или, возможно, те и другие совместно.
В надписи Самадрагупты на Аллахабадской колонне перечислены «дайвапутра-шахи-шаханушахи-шака-марунда» и жители островов, подобных Цейлону, которые излагают предложения о вассальной зависимости от Самадрагупты, дарят ему дочерей в жены и ходатайствуют о царской грамоте на управление своей собственной территорией, признавая сюзеренную власть Самадрагупты. Приведенный выше в кавычках титул исследователи этой надписи толкуют по-разному, разбивая на несколько частей (каждый исследователь по-своему). Кажется привлекательной трактовка, который придерживается индийский ученый Будха Пракаш. Он выделяет как единый термин «дайвапутра-шахи-шаханушахи» и считает, что им был обозначен какой-то из выдающихся кушанских правителей середины III в. (к этому времени и относится надпись на колонне). Не лишена интереса точка зрения другого историка – А.С. Алтекара, что в аллахабадской надписи имелся в виду Кидара. Здесь обращает внимание перекличка между сообщением Фавста Бузанда, который говорит о «великом царе кушанов», и титулом в индийской надписи, где речь идет о небесном «царе царей». Но включение в круг источников и этой надписи отнюдь не проясняет всю ситуацию, в частности взаимоотношения между кидаритами и хионитами.
Но, может быть, следует обратиться к китайским источникам? До последнего времени считалось, что они не содержат сведений о хионитах. Однако сейчас японский ученый К. Еноки доказывает, что сообщение китайской хроники о завоевании «хуннами» Судэ и о том, что они, «убив владетеля судэского, овладели землями его» (причем владетель Хуни составлял уже четвертое колено после этого), относится к Согду, а под именем «хуннов» выступают на самом деле хиониты. Однако все, что можно извлечь из этого сообщения, ограничивается констатацией, что Согд на каком-то этапе был покорен хионитами, а хронологические расчеты (сообщение относится к 437 г.) показывают, что они, быть может, завоевали Согд до своего появления на юге Средней Азии, т. е. прошли через Согд.
Необходимо отметить, что если в источниках хиониты смешиваются с кидаритами, то не менее сложно провести грань между сообщениями о хионитах и эфталитах. Это относится к событиям первой половины и середины V в. Вскоре после восшествия на сасанидский престол Варахрана V Бахрам Гура (420—437 гг.) в Хорасан, как сообщают арабские авторы Табари и Динавери, вторгся каган «тюрок» и начал грабить страну. Сделав вид, что он ушел в Азербайджан, Бахрам Гур, соблюдая все меры предосторожности, скрытно подошел к ничего не подозревавшим «тюркам», разбившим свой лагерь в районе Мерва. Затем воины подняли страшный шум, и «тюрки» бежали. Бахрам Гур убил кагана «тюрок», захватил его жену, преследовал «тюрок» до Амударьи, в районе Амуля переправился через реку и, «когда он приблизился к ним, тюрки изъявили ему покорность и попросили его, чтобы он установил определенную границу между ним и ими, которую они обязались бы не переступать. Бахрам в качестве границы избрал место, глубоко вдающееся в их страну, приказал построить там башню и ее назначил границей»,— так повествует Динавери.
Табари сообщает, что граница была установлена между тюрками и областями, граничившими со «страной тюрок». Он также добавляет подробности о захваченной Бахрам Гуром добыче. Более существенно, что он назначил наместника Хорасана с резиденцией в Балхе. Следовательно, несмотря на победу, положение на восточной границе требовало постоянного контроля. Вероятно, к этому же эпизоду следует относить сообщение Фирдоуси, что после поражения «тюрок» знать Чаганиана, Хутталяна, Балха и Бухары вынуждена была выплачивать Ирану дань.
О каких «тюрках» идет речь? Несомненно, само название является явным анахронизмом, И. Маркварт обратил внимание на два обстоятельства. Во-первых, в одном пехлевийском сочинении («Ядгар Зареран») рассказывается о сражениях царя Ирана Виштаспы с царем хионитов Арджаспом, причем,, очевидно, в степях, в области Мерва. После победы Виштаспа возвращается в Балх. Все это очень близко напоминает основные события войны Бахрам Гура. Во-вторых, наместник Хорасана получает титул «марзбан-и кушан», т. е. «хранитель границы с кушанами». Отсюда И.Маркварт делает вполне убедительный вывод, что Бахрам Гур вел на самом деле войну с хионитами.
Почему же наместник Балха носил титул «марзбан-и кушан»? Здесь возможны два объяснения. Во-первых, согласно Табари, Бахрам Гур собирался присоединить часть территории Индии, где существовали какие-то кушанские владения, и такой титул мог быть своеобразной политической манифестацией. Но возможно и другое: в Иране считали (или знали), что существует какая-то связь между вновь появившимися хионитами и давно известными кушанами. Последнее предположение как будто подкрепляется и следующим обстоятельством. При Йездигерде II (438-457 гг.) продолжались войны с северными кочевниками. Участник и современник этой войны, армянский историк Егише Вардапет сообщает, что сасанидский царь «внезапно напал на земли «хонов, которые называются также кушанами», и воевал с ними два года, но не смог подчинить их». Таким образом, два совершенно независимых источника в связи с хионитами говорят о кушанах. Это подтверждает мнение о том, что хионитов нельзя отрывать от кушан.
Йездигерд II вынужден был даже перенести свою резиденцию на северную границу. Напряженное положение там сохранялось более десятилетия. Как сообщает тот же армянский историк Егише Вардапет, в 450 г. «Йездигерд собрал много войска и, выступив, достиг земли эфталитов. Царь кушанов, видя это, не решился принять бой. Он бежал с войском в самые крепкие (недоступные) части пустыни». После этого Йездигерд II опустошил страну кушан, захватил много замков и городов, пленных и добычу. Мы не можем согласиться с К. В. Тревер, которая, обратив внимание на появление в этом тексте выражения «земля эфталитов», делает вывод, что эфталиты в эти годы «видимо еще не властвовали над кушанами». Нам, напротив, представляется, что этот текст свидетельствует о том, что гегемония над хионитами уже перешла к эфталитам, вся территория («земля») считалась принадлежащей эфталитам, но они еще не принимали участия в сражениях с Ираном. |