Пехлевийская литература

Пехлевийская литература

Из книги И.С. Брагинский “Из истории персидской и таджикской литератур”

(Предупреждение: текст не вычитан, много опечаток)

Пехлевийская литература создавалась в эпоху феодализма и отражала его идеологические воззрения . После завоевания Ирана войсками Арабского халифата были уничтожены многочисленные произведения пехлевийской литературы, появившиеся в большинстве своем в период царствования Саса- иидов (224—651 гг.), когда зороастрийская религия была господствующей. Поэтому до нас дошли преимущественно те произведения, которые были созданы и перередактированы зоро- астрийскими священнослужителями — дастурами уже после крушения империи, в VIII и IX вв., когда зороастрийская религия превратилась в преследуемую, и которые в большинстве своем носят характер компилятивный («уберечь то, что можно сохранить»), апологетический («отстоять зороастризм!») и, увы, эпигонский.
О содержании пехлевийской литературы дает представление сводка, составленная Э. Вестом.
Пехлевийская литература включает в себя переводы Авесты — 141 000 слов; религиозную литературу — 446 000 слов, в том числе: «Денкард» — 169 000, «Вулдахишн» —13 000, «Меноги храд» — И 000, «Бахман-Яшт» — 4200; нерелигиозную литературу—41 000 слов, в том числе: «Карнамаки Артахшери Папакан» —5600, «Ядгар Зареран» — 3000, «Шахрихаи Эран» — 880, «Драхт асурик» —800; разные фрагменты — 4000 слов.
Таким образом, в преобладающем большинство это была религиозная литература.
Феодальная идеология нашла свое наиболее полное выражение в таких памятниках среднеперсидской литературы, как «Денкард», этой энциклопедии позднего, канонизированного при Сасанидах зороастризма, «Меноги храд» и др.
«Денкард» — это воинствующее сочинение ортодоксального канонизированного зороастризма (парсизма), направленное в более сдержанной форме против христианства, иудаизма,, но особенно резко против манихейской «ереси». В манихействе авторов «Денкарда» больше всего возмущает близость к маз- дакитской идее имущественного равенства.
«Денкард» бесконечно возвращается к теме о единстве трона и алтаря. Лучшие цари — это те, которые насаждали религию. «Наибольшее величие для религии создает (государственная) власть» . Удел народных масс — довольствоваться малым и быть послушными царям и жрецам: «В каждую эпоху бедный люд удостаивается похвалы разнообразными путями, особенно набожностью и послушанием своим правителям, равно как и религиозным наставникам. . . ибо правитель и жрец обладают выдающимися духовными совершенствами и оба сопричастны к великому пророку [Заратуштре]» .
Эти идеи в различных выражениях повторяются, пронизывая, по существу, всю книгу. Особенно выпукло, в афористической форме, это изложено в 6-й книге «Денкарда» — специальном этическом своде, собрании андарзов (назидательных советов), типическом образце дидактической литературы, имевшей такое большое распространение в древней и средневековой персидской и таджикской литературе. Резюме этих идей хорошо выражено в двух афоризмах: «Ты должен соблюдать нищенство, которое является лучшим из богатств для великих (мё^ан) людей»; «Столбовая дорога — это религиозность, а обителью [будет]— рай» (Ра^-и шЦ дён уд хан — ва^ишт).
Однако известно, что среди не дошедших до нас пехлевийских произведений были выдающиеся научные и художественные произведения вовсе не религиозного характера. Достаточно назвать пехлевийский вариант собрания притч и басен, образец обрамленной повести «Калила и Димна», арабский перевод которой сделал ее популярной во всем мире, притчи которой питали творчество баснописцев вплоть до Лафонтена и Крылова. Не дошла до нас громадная летопись «Хватай-намак» («Книга царей»). Нельзя не скорбеть об огромной культурной утрате, но анализировать приходится все же пехлевийскую литературу, какой она сохранилась, т. е. преимущественно зороастрийскую.
Важнейшим сводом кроме «Денкарда» является книга «Бундахишн» («Первотворение»), сохранившаяся в двух вариантах: более полном «иранском» («Большой Бундахишн») и конспективном «индийском» ш. Это сочинение содержит изложение космогонических мифов и различных преданий и легенд, значительно дополняющих и поясняющих многие имена и обрывки упоминаний, встречающиеся в Авесте. Знакомое уже по «Гатам» учение о жизненных эпохах приняло здесь форму догмата о четырех эрах по 3000 лет в каждой, в течение которых происходит борьба Ормазда и Ахримана, заканчивающаяся к концу третьей эры разгромом Ахримана, очищением мира в расплавленном металле от скверны и наступлением четвертой эры, вечного блаженства для всех истинноверующих (т. е. зороастрийцев).
«Дадастан-и Мепоги храд»
(«Решения Духа [Прообраза] разума»).
«Меног» («невидимый») выражает представление о предсуществовании образов как материального, так и духовного мира. Назначение и основная идея «Меноги храд» явно выступают уже во введении к этой книге, где говорится, что она написана ради того, чтобы сделать человека сведущим, «ибо в конце концов тело смешивается с прахом и упование есть только на душу. А каждый должен стараться за душу [свою] и быть сведущим в делах и [добрых] деяниях, ибо то деяние, которое человек творит несведуще, есть малое, [несовершенное] деяние, а тот грех, который человек соворшаот несведуще, будет в основании грехом. А из Авесты явствует, что ничего не взял, кто души не взял — доныне, и ничего но возьмет, кто души не возьмет — впредь;, ибо небо и мир [бренный] наподобие двух крепостей: одну положительно ясно, что берут, а другой взять нельзя» [«Меноги храд». Введение (Рукописный перевод К. Залемана)].
Почти вся XV глава посвящена проповеди идеи благого царствования, хорошего управления (^упадишгцй:^). Провозглашается, что «деревня с хорошим управлением лучше [целой] страны с плохим управлением» (дё^-и ^упадшпаз^Ц вё^ ку кишвари дуж- падиша^й^) (60. 13). Однако эта проповедь ничего общего не имеет с популярной в средние века народной утопией, мечтой о хорошем царе, представлявшей его как заботливого пастыря, служащего народу. Ценность книги, однако, состоит в том, что в ней сохранилось много древних мифологических и этических элементов, дополняющих и поясняющих (подобно «Бунда- хишну») многие данные «Авесты».
Мотивы бренности земного мира и упования на царство небесное пронизывают многочисленные дидактические произведения, например «Советы Ануширвана» (Андарз-и Анбшагро- ван Хусрбй-и Кавадан):
«О люди, остерегайтесь грешить и будьте усердны в благодеяниях и презирайте мирские блага» (Мардбман! Аз вшкЦ кардан бё пар^ёзёд-у пад кирВаг варзишн тахшаг бёд-у ^ёр-и гётйг пад хвар дарёд). «Будьте приверженцами хорошей веры, за это вы удостоитесь рая» (Вё^дёнан бёд, таг гарбдманйг бёД) .
Отражают реальные исторические события «Карнамаки Ардашйр-и (Артахшёр-и) Папакан» — «Книга деяний Арда- шира (Артахшера), сына Папака» об основателе Сасанидской империи, заполненная приключениями, авантюрами и тайнами, многим напоминающая, особенно в любовной линии, античный (эллинистический) роман . Образцом книги могут служить хотя бы первые три главы.

Глава первая о том, как Папак увидел во сне Сасана и выдал за него свою дочь

(1) В книге деяний Ардашира Папакана так записано: после смерти Искандара Румийского в Эраншахре было 140 кадхуда (сельских старост). (2) Сипахан и Парс и их ближайшие окрестности подчинялись
Ардвану-сардару. (3) Папак был марзбаном и градоуправителем Парса, и был он один из всего рода Ардвана. (4) И восседал Ардван в Истахре. (Г>) И не было у Папака знатного сына. ((>) АСасанбыл пастухом у Па- пака и псе время проводил среди овец, а был он из рода Дария, сына Дария, но в период злого царствования Искандера пришлось ему быть в бегах и укрываться, и жизнь проводил он среди пастухов. (7) Не знал Папак, что Сасан из рода Дария происходит. (8) Однажды ночыо во сне увидал Папак: воссияло солнце над головою Сасана и озарило светом весь мир. (9) Другой ночью увидал он следующее: словно восседает Сасан на белом боевом слоне и все, кто населяют землю, стоят, окружив Сасана, возносят ему молитвы и воздают ему честь и хвалу. (10) И в третью ночь так он увидал: словно [священные духи огней] Азар-Фаранбаг и Азар-Гашнасп и Азар-Барзин-михр сияют в обители Сасана и светом своим охватывают весь мир. (11) Когда увидал это Папак, он изумился. (12) И призвал он мудрецов и толкователей снов и все, что он видел эти три ночи во сне, поведал им. (13) И сказали толкователи снов: «То, что ты видел о нем, означает, что он либо сыны его являются людьми, которые достигнут мирового владычества. Что же касается солнца и белого слона, то означают они богатство, могущество и власть, а Азар-Фаранбаг—познание веры вельмож и мобедов, а Азар-Гашнасп — воинов и военачальников, Азар-Барзин-михр же — земледельцев и землевладельцев мира; а все это вместе означает, что царство достанется тому человеку или сынам этого человека». (14) Когда услыхал эти слова Папак, он призвал человека — и прислали ему Сасана. И он спросил его: «Какого ты рода и племени?» Спросил он: «Был ли из отцов или прадедов твоих кто-либо, который царствовал или владычествовал?» (15) Но Сасан предварительно попросил у Папака заверения, что ему не будет причинен ни вред, ни ущерб. (16) Папак согласился, и Сасан поведал Папаку всю тайну о себе, как она была. (17) Обрадовался Папак и приказал: «Омой тело свое!» (18) И приказал Папак, чтобы принесли ему халат и одежды царские и передал их Сасану, и сказал: «Облачись в них». И Сасан так и сделал. (19) И приказал Папак Сасану: «Пребудь несколько дней среди богатства, благости, почета». (20) И после этого он дал ему в жены свою дочь.

Глава вторая о том, как родился Ардашир Папакан и что случилось с ним и с Ардваном на охоте

(1) И, как угодно было судьбе, вскоре забеременела царская дочь, и родился от нее Ардашир. (2) И когда узрел Папак телесную красоту и грацию Арцашира, он понял: сон, что он видел, осуществляется. (3) И он усыновил Ардашира, возлюбив его, и воспитывал. (4) И когда вырос он и настала пора учения, стал он упражнять его и в придворных делах, и в верховой езде, и в других науках, которые были ведомы в Парсе. (5) Когда достиг Ардашир 15 лет, дошла весть до Ардвана: «у Сасана есть сын, воспитанный в науках и верховой езде и достославный». (6) И послал он письмо Папаку следующего содержания: «Дошло до нас, что есть у Вас сын достославный и очень воспитанный в науках и верховой езде. (7) Желание наше таково, чтобы Вы направили его к нам во дворец и чтобы прибыл он к нам и пребывал с сынами и принцами нашими, и будут ему плоды от учения, и вознаграждение будет ему дано». (8) Папак, зная, что Ардван могущественнее его, не счел возможным поступить иначе или промедлить с выполнением приказа. (9) И он тут же снарядил Ардашира в путь, дал ему 10 рабов и всякие удивительные вещи и направил к Ардвану.
(10) Едва увидал Ардван Ардашира, обрадовался он и возлюбил его.
(11) И приказал: «Ежедневно пребудь с сынами моими и принцами на охоте и в игре в чоуган». И Ардашир так и поступил. (12) G помощью
Яздана Ардашир превзошел их всех в освоении игры в чоуган й верховой езде, и играх в шахматы и нарды, и по всех других науках.
(13) Однажды Ардван с принцами и Ардаширом отправился на охоту.
(14) По степи пробегал онагр; Ардашир и старший сын Ардвана помчались за онагром, и вот, настигая онагра, Ардашир направил в него стрелу из лука так, что, пройдя насквозь через живот, она вышла наружу, а онагр тут же на месте пал бездыханным. (13) Ардван и принцы доскакали, и, увидав это чудесное попадание, Ардван изумился и спросил: «Это кто выстрелил?» (16) Ардашир сказал: «Это я стрелял». (17) Сын Ардвана возразил: «Нет, это я стрелял». (18) Возъярился Ардашир и сказал сыну Ардвана: «Искусство и мужество не утеснениями и бесстыдством, не обманом и ложьюможно приобрести. Необъятное это поле и много здесь онагров, и я и ты оба здесь, давай вновь состязаться, и тогда станет ясной правда, говорят — справедливость там, где мужество и ловкость». (19) Не по вкусу это пришлось Ардвану, и не допустил он того, чтобы вновь Ардашир сел на коня. (20) И послал он Ардашира на конюшню. (21) И приказал: «Глядите в оба, ночью и днем не отпускайте его от коней к местам охоты и игры в чоуган. И пусть не занимается он больше науками». (22) И понял Ардашир, что Ардван сказал так из-за зависти и злобы. (23) И он тут же все, как было, написал в письме к Папаку. (24) Когда Папак прочитал письмо, он опечалился. (25) И в ответе, который отправил Ардаширу, он писал: «Ты поступил так из-за глупости, чем так раззадорил великих, что иного ничего, кроме вреда, получить не сумел и говорил с ним словами глупыми. (26) А теперь по отцовскому совету попроси извинения. (27) Ибо говорили мудрецы: „Враг врагу своему не сумеет того сделать, что глупый человек своими собственными делами натворит самому себе”, (28) а также говорили: „Не будь беспомощным просителем того человека, кроме которого никто не сможет разрешить затруднений”. (29) А ты сам знай: Ардван более могущественный царь, чем ты и я и многие другие люди на этом свете — телом и душой, богатством и имуществом. (30) И еще от меня тебе совет: соблюдай послушание и почитание и не поручай своей чести заблудившемуся слепцу». „

Глава третья о том, как Ардашир влюбился в наложницу Ардвана и как вместе с нею он удрал в Парс

(1) У Ардвана была прекрасная наложница, которая была ему дороже и ценнее всех других наложниц, и, во всяком случае, когда надо было обслуживать Ардвана, то этим занималась именно эта наложница. (2) Однажды, когда Ардашир сидел в конюшне, разжигая печь и занимаясь пением и весельем, сам себе аккомпанируя, наложница увидела его и влюбилась в него. (3) И после этого она проявила к нему нежность, и любовь, и признательность и постоянно, каждую ночь, когда Ардван счастливо засыпал, эта наложница тайком пробиралась к Ардаширу. Пробыв у него до рассвета, потом вновь возвращалась к Ардвану. (4) И вот однажды Ардван призвал мудрецов и звездочетов, бывших при его дворе, и спросил их: «Что видите вы в сочетании 7 звезд Медведицы и 12 знаков Зодиака, и что означает стояние и движение звезд, и что они говорят о судьбах современных властителей стран, и что говорят они о судьбах людей мира, о судьбе моей и моих детей и людей наших?» (5) И сказал глава звездочетов в ответ: «Совпадение знаков Зодиака и звезд Урмузд на вершине Зодиака и от Марса и Венеры в сторону Большой Медведицы и граничащих с знаком Льва и помогающих звезде о следующем говорит, (6) что придет новое царствование и владычество, и много царей будет убито, и вновь над миром будет один властелин». (7) И вновь выступил перед ним глава звездочетов и сказал ему: «Так явствует, что каждый из рода, который, начиная с сегодняшнего дня, убежит ot хозяина Своего в стечение ближайших трех дней, достигнет величия и царственности и у этого владыки осуществятся победоносно все его желания». (8) Наложница все слова, которые были сказаны тогда Ардвану, ночью, когда отправилась к Ардаширу, рассказала Ардаширу. (9) На Арда- шира, услышавшего эти слова, напала мысль о побеге. (10) И он сказал наложнице: «Если мысли твои совпадают с моими и ты заодно со мною, то в течение этих трох избранных дней, о которых сказали мудрецы: „Каждый, кто убежит от своего хозяина, достигнет величия и царствования”, — поспешим, чтобы завоевать весь мир. (И) Если Яздану будет угодно распространить на меня священный фарр Эраншахра, то мы спасемся и достигнем счастья и блага. Я так сделаю, что в мире никого не будет счастливее тебя». (12) Согласилась с ним наложница и сказала: «Есть у меня хорошее предчувствие, и все, что ты прикажешь, я сделаю». (13) Когда приблизились сумерки, наложница вновь ушла в опочивальню к Ардвану. Ночью же, когда Ардван заснул, она взяла йз сокровищницы его индийский меч и золотое седло, и его мерлушковый пояс и золотую уздечку, и златотканый клобук, украшенный жемчугом, и серебряные и золотые монеты, и множество других драгоценных вещей и все это принесла Ардаширу. (14) И взял Ардашир двух лучших из лучших скакунов Ардвана, пробегавших в день по 70 фарсахов, оседлал их, на одного сел сам, а на другого посадил наложницу и направил свой путь в сторону Парса. (16) Так повествуют: ночью прибыли они в одну деревню. (17) И испугался Ардашир: как бы жители деревни, увидав меня, не узнали нас и не задержали. Не через деревню, а по окраине ее вошли они. (18) И вот увидели они сидящую деревенскую женщину. (19) И вскочила эта женщина и сказала: «Не бойся, Ардашир, сын Папака, ибо из рода Сасана ты, потомок царя Дария, ты избавлен от всего худшего, никто не сумеет тебя захватить, и наследственное царствование в Эраншахре ты осуществишь в течение 30 лет. Поспеши до реки, а когда увидишь ее, не останавливайся. Когда предстанет перед твоими глазами река, то знай, что нет тебе страха от врага». (20) Обрадовался Ардашир и быстро отправился оттуда далее. . . (Ср.4 «Аз Корномаи Ардашери Бо- бакон», пер. С. Мирзоева, — «Вопросы таджикского языка и литературы», [Душанбе], стр. 120—129.)
Небезынтересны еще два сочинения. Первое — «Книга о праведном Вирафе» («Арта-Вираф-намак») — вполне ортодоксально-религиозная, она любопытна тем, что содержит широко распространенный сюжет, использованный позже Данте, о восхождении человека (здесь — жреца Вирафа) на небо, о путешествии в загробном мире, посещении ада и рая и т. п. Второе— «Книга о Явиште, сыне Фрияна» («Матадган-и Йавишни Фрийан») 12в, развивающая сказочный сюжет, известный уже в Авесте. Злой и могучий колдун Ахт грозится погубить Иран, если никто не сумеет ответить на его вопросы. Девять тысяч жрецов становятся жертвой Ахта сразу после первого вопроса:
«Какой рай лучше — земной или небесный?» — «Небесный», — ответили жрецы, и Ахт, порекомендовав им тут же туда отправиться, казнил всех до единого. Лишь юный Явишт, сын Фри- яна, ответил на все вопросы Ахта, чем посрамил и одолел колдуна. Один из вопросов, на который Явишт ответил, лишь посоветовавшись тайком с посланцем Ормузда, гласил: «Что имеет 10 ног, 3 головы, 6 глаз, 6 ушей, 2 хвоста, 3 члена, 2 руки, 3 носа, 4 рога и 3 спины и на нем держится весь мир». Разгадка интереснее загадки: «Человек и два быка, пашущие землю».
Отметим в заключение, что благодаря остроумным изысканиям Нюберга в «Большом Бундахишне» обнаружен интереснейший метризированный фрагмент из гимна Вечному времени (Зарван) .
Заман ожбмандтар з,ач з^ар 2 даман Заман з^анДачак б кар-и даДастан.
Заман [з*ач] хвайапакан айапактар Заман з^ач пурсишнйкан пурсишнйктар.
Заман-и м5н апаканиз^ёД
Брйн паД заман пистак фрач шкйз^ёД.
Гийан з^ач авё не бухтёд,
Нё ка ави урДё вазёД,
Нё [ка] б нисйё афравёд,
Нё ка аДар ахв фрбД вартёД.
Время — могущественнее обоих творений [= добра и зла],
Время — истинное мерило деяний.
Время благостнее всех благостных,
Время разрешает вопросы лучше всех разрешающих вопросы
[= лучший судья].
Наше время [= жизнь] преходяще,
В установленное время будет сломлен
пребывающий в роскоши, Душа не спасется от него [=от Времени],
Ни взлетев ввысь,
Ни опустившись вниз,
Ни укрывшись в преисподней.
В этом стихотворном отрывке четыре строфы; первые три — двустишия, последнее — четверостиший. В первых двух строфах по 11 слогов, как и в авестийском одиннадцатисложнике (но без резко выраженной цезуры). В третьей строфе — девять слогов; в четвертой — восемь слогов, приближающихся также к авестийскому восьмисложнику. Квантитативность не может быть утверждаема. Ясно видны спаренные рифмы аа бб вв по типу маснави. Весь отрывок приближается уже к нормам классической поэтики — маснави хазаджного типа (размер хазадж w /w /w ), служа своеобразным связующим nbciioM между силлабической метрикой древней поэзии и квантитативной классической.
Основная идея стихотворения, отражающая культ верховного единого божества Зурван (Бескрайнее Время) , прародителя дуалистических Добра и Зла (Ормузда и Ахримана), состоит в противопоставлении Безграничному Времени преходящего жизненного срока всех живущих, и отсюда фаталистическое подчеркивание всесилия судьбы, рока. В последней строке отражено древнее, свойственное многим народам и религиям трехмерное представление о мире: небо (верх), земля (низ) и преисподняя (Мировой океан). Являясь по содержанию характерным религиозным произведением, отражением господствовавшей идеологии, отрывок по форме представляет выдающийся интерес для уяснения развития поэтических форм в творчестве иранских народов.