Глава главного управления геологии Таджикистана Мурод Джумазода заявил, что компания Gazprom International, являющаяся оператором зарубежных проектов “Газпрома”, отказалась от лицензий на два из четырех участков в республике Глава главного управления геологии Таджикистана Мурод Джумазода заявил, что компания Gazprom International, являющаяся оператором зарубежных проектов “Газпрома”, отказалась от лицензий на два из четырех участков в республике.
“Газпром” отказался от геологоразведочных проектов на участках Саргазон (в Дангаринском районе в 80 километрах к югу от Душанбе) и Ренган (в 20 километрах к югу от столицы)”, – приводит слова Джумазода агентство “Интерфакс”.
По данным Джумазоды, руководство “Газпрома” решило сконцентрировать свои усилия на поиске, разведке и разработке углеводородов на западе республики. Речь идет о нефтегазоносных участках Сарикамыш и Западный Шаамбары в 15-40 километрах от Душанбе. По словам главы Главного управления геологии, “на днях российская компания должна представить правительству Таджикистана итоги проведенных на этих участках работ”.
Ранее Gazprom International сообщал о начале строительства в ближайшее время скважины “Шахринав-1п” на лицензионной площади Сарикамыш. Эта поисково-оценочная скважина впервые в Таджикистане вскрыла глубокозалегающие поднадвиговые отложения, о перспективах нефтегазоносности которых до настоящего времени было ничего неизвестно, считают в “Газпроме”.
Всего Gazprom International потратила на геологоразведку в Таджикистане 5,5 миллиарда рублей. “Газпром” работает в Таджикистане с мая 2003 года в рамках 25-летнего соглашения о стратегическом сотрудничестве в газовой отрасли между российской компанией и правительством Таджикистана. В Таджикистане поиск природного газа ведет также канадская компания Tethys Petroleum. Источник: NewsRu.Com
В рейтинге недееспособности государств Fragile States Index, который с 2005 года составляется исследовательским центром “Фонд мира” и американским журналом Foreign Policy, по итогам 2014 года Таджикистан разместился на 55-м месте.
Рейтинг призван оценить способность властей контролировать целостность территории, а также демографическую, политическую и экономическую ситуацию в стране. Самой стабильной страной, как и год назад, стала Финляндия. Ей компанию составляют Швеция, Дания, Норвегия и Швейцария. Самым нестабильным в 2014 году стал Южный Судан, за ним следует Сомали, Центральноафриканская Республика, Конго и Судан.
Составители рейтинга, который до этого года носил название Failed States Index, начисляют странам баллы по 12 категориям, учитывая, в частности, экономическую ситуацию, уровень преступности, приверженность исполнению законов и соблюдению прав человека и другие параметры. Данные берутся из открытых источников.
По мнению авторов рейтинга самым нестабильным из государств – бывших республик бывшего СССР в 2014 году стал Узбекистан, расположившийся на 48 месте. За ним следуют Таджикистан (55 место) и Кыргызстан (58 место). К ним в группу “Очень высокого уровня предупреждения” (хуже только группы “Очень высокий уровень тревоги”, “Высокий уровень тревоги”, “Тревога”) попала также Грузия (63 место).
Большинство из бывших республик СССР попало в группу “Высокого уровня предупреждения”. Туркменистан – на 74 месте, Азербайджан – на 76 месте, Россия заняла 85 место, Молдова – 89-ая. Белоруссия оказалась благополучнее России и заняла 90-е место. Армения также в этой группе на 104 месте.
Интересно, что Украина и Казахстан попали в группу “Предупреждение”. Украина расположилась на 113-м месте, опередив на две позиции Казахстан, который занимает 111-е место.
В группе “Менее стабильные” “наших” стран нет. Можно отметить попадание в эту группу Монголии (129 место).
Как-то уже не удивляет, что страны Балтии относятся к группе стабильных стран. Латвия заняла 142 место, Эстония – на 147 месте, Среди них наилучшая позиция у Литвы, расположившейся между Италией и Испанией на 149 месте. Хотя этим странам есть еще куда развиваться, ведь есть еще группы “Очень стабильные” (в группе, например, США на 159 месте), “Устойчивые” (в группе, например, Швейцария на 174 месте) и “Очень устойчивые” – там пока только одна страна – Финляндия.
В таблице ниже приведены частичные данные рейтинга: самые нестабильные страны, страны бывшего СССР и самые стабильные страны.
Таджикистан занял 129-ю строчку рейтинга стран по удобству ведения бизнеса.
Американский журнал Forbes в девятый раз опубликовал рейтинг стран по удобству ведения бизнеса. Лучшими странами для ведения бизнеса по итогам 2014 года стали Дания, Гонконг и Новая Зеландия. В 2013 году список возглавляла Ирландия, в этом года занявшая четвертое место.
В первую десятку уходящего года вошли также Швеция, Канада, Норвегия, Сингапур, Швейцария и Финляндия, пишет российское издание Forbes. США заняли 18-ю строчку рейтинга, ухудшив результат на четыре позиции. Япония заняла 26-е место (28-е в 2013 году). Франция показала худшую динамику среди стран, вошедших в топ-50 списка: 27-е место в 2014 году после 19-го места в 2013 году. Китай за год потерял три позиции, оказавшись на 97-м месте.
На постсоветском пространстве среди 50 лучших стран по удобству ведения бизнеса – Эстония (22-е место), Литва (24-е место), Латвия (36-е место) и Грузия (46-е место). Армения – на 56-м месте, Азербайджан занял 60 место.
Казахстан на 65 месте – это лучшая позиция среди стран Центральной Азии. Молдова – на 75-м месте. Украина на 88-м месте.
Россия сохранила 91-е место, оказавшись по соседству с Сальвадором и Мадагаскаром.
Кыргызстан – на 101 месте. Таджикистан занял 129-ю строчку рейтинга стран по удобству ведения бизнеса. Надо отметить, что Беларусь, Узбекистан и Туркменистан вовсе отсутствуют в этом рейтинге.
На последнем месте в списке третий год подряд оказалась Гвинея. При составлении своего рейтинга, традиционно выходящего в конце года, Forbes проанализировал 146 стран по нескольким различным факторам: защита прав собственности, инновационность, налогообложение, технологии, коррупция, уровень личных свобод граждан, степень вмешательства государства в экономику, защита инвестиций и состояние фондового рынка.
Использованы данные Всемирного банка, Мирового экономического форума, Freedom House, Heritage Foundation, Property Rights Alliance, Transparency International. По материалам NewsRu.Com и Forbes Россия
Душанбе. 13 декабря. ТаджикТА – Татьяна Большакова. Впервые в Google появился сервис текстового перевода с таджикского языка, сообщает Таджикское телеграфное агентство (ТаджикТА) в субботу. «Так, с 11 декабря в веб-сервисе автоматического перевода компании Google с помощью Google Translate появилась возможность осуществлять переводы с таджикского языка, а также казахского и узбекского языков и обратно», – сообщает официальный сайт Google Translate. Таким образом, база Google Translate пополнилась на 10 языков, а в активе ее стало 90 языков. Отметим, таджикский язык родственный современному персидскому языку, на нем разговаривают более 4 млн. человек в Таджикистане и за его пределами. В настоящее время новые 10 языков в веб-сервисе доступны для компьютеров, а в ближайшем будущем разработают мобильное приложение, которое включено в функции Chrome. В частности, пользователи могут помочь в улучшении качества перевода, предложив собственный вариант: можно нажать на карандаш в переводе, ввести собственное исправление, и нажать на кнопку «предложить перевод» или нажать на кнопку «улучшить качество переводчика Google». «Мы смогли сегодня запустить эти языки, благодаря активной поддержки Google Translate. Во время изучения данных в интернете, иногда возникала необходимость в человеческой поддержке для развития наших алгоритмов. Мы очень благодарны за поддержку, и надеемся совместно с нашими сообществами продолжить улучшение качества перевода», – отмечает компания Google Translate. [stextbox]На сайте “Tajik Development Gateway на русском языке” имеется этот сервис. В колонке справа нажмите “Выбрать язык” или значок “треугольник” – появится список языков в алфавитном порядке, нажмите “таджикский”, страница будет автоматически переведена. Также вверху страницы появится панель “Google Переводчик”.[/stextbox]
Таджикистан поднялся в Индексе восприятия коррупции на 152-е место
Таджикистан в 2014 году получил 23 балла (на один балл больше, чем в 2013 году) в ежегодном Индексе восприятия коррупции (CPI), публикуемом международной организацией Transparency International, и поднялся со 154-го на 152-е место в списке из 175-ти стран, где первые места занимают наименее коррумпированные страны.
Более двух третей из 175 стран набрали менее 50 баллов. Первые три места в общем рейтинге заняли Дания, Новая Зеландия и Финляндия (92, 91 и 89 баллов соответственно), Северная Корея и Сомали поделили последнее место индекса, набрав всего лишь по восемь баллов.
Китай (36 баллов из 100), Турция (45) и Ангола (19) оказались в числе стран с наиболее заметными изменениями в худшую сторону – их показатели снизились на 4 или 5 баллов, несмотря на средний экономический рост более чем 4% за последние четыре года.
США – на 17 месте, тот же результат у Ирландии, Гонконга и Барбадоса.
Страны Балтии: Эстония – 26 место (69 баллов), Литва – 39 место (58 баллов), Латвия – 43 место (55 баллов).
Средний балл по региону “Восточная Европа и Средняя Азия”, в который входит Таджикистан, в 2014 году составил 33 балла. Лучше всего среди других стран региона выступила Грузия – 50 место (52 балла), хуже всего – Туркменистан (17 баллов). Армения заняла 94 место (37 баллов), Молдова – 103 место (35 баллов). Низкий показатель у Белоруссии – 119 место (31 балл). Азербайджан занял 126 место (29 баллов). Казахстан также на 126 месте с 29 баллами. Украина за год поднялась в списке с 144-й на 142-ю строчку, получив 26 баллов (на один балл больше, чем в 2013 году). “В 2014 году Россия получила 27 баллов (на один балл меньше, чем в 2013 году) и заняла 136 место, поделив его с Нигерией, Ливаном, Кыргызстаном, Ираном и Камеруном”, – говорится в сообщении на сайте Transparency International. Узбекистан – 166 место (18 баллов), Туркменистан – 169 место из 175 (17 баллов).
Если взять только пост-советскую Центральную Азию, то в Индексе восприятия коррупции Transparency International страны расположились в следующем порядке: Казахстан (126 место), Кыргызстан (136 место), Таджикистан (152 место), Узбекистан (166 место) и Туркменистан (169 место).
Индекс восприятия коррупции публикуется организацией Transparency International каждый год, и за его основу берется мнение экспертов, как внутри государств, так и за рубежом.
NEWSru Israel отмечает, что индекс не абсолютен, поскольку невозможно оценить абсолютный уровень коррупции на основании достоверных эмпирических данных. Причиной этого является то, что попытки оценить уровень коррупции, сравнивая количество сообщений о взятках, судебных исков или расследований, определят не уровень коррупции, а уровень эффективности работы полиции, судебной системы и СМИ. Однако именно индекс CPI берется за основу международными организациями в попытке определить уровень коррупции в том или ином государстве.
Глава Transparency International Хосе Угас заявил, что “индекс восприятия коррупции за 2014 год показывает, что экономическое развитие становится невозможным, а усилия, направленные против коррупции, оказываются бесплодными, когда лидеры и высокопоставленные лица злоупотребляют властью, чтобы прибрать к рукам государственные средства ради личной выгоды”.
Таджикистан попал в число стран с самым высоким уровнем коррупции в новом рейтинге TRACE Matrix, составленном некоммерческой деловой ассоциацией TRACE International совместно с американским аналитическим центром Rand Corporation.
Создатели TRACE Matrix называют его полезной для бизнеса альтернативой индексу восприятия коррупции Transparency International. К примеру, для России эта новость ничего хорошего не означает: в рейтинге Transparency она была на 127-м месте, а по версии TRACE занимает 134-е. Кроме того, для России зафиксирован наихудший результат в оценке взаимодействия бизнеса с властью – 73 пункта из 100.
По мнению составителей нового рейтинга, самой некоррумпированной страной в мире является Ирландия. Второе место в рейтинге заняла Канада, на третьем расположилась Новая Зеландия, на четвертом – Гонконг, на пятом – Швеция. Кроме того, в первую десятку рейтинга вошли Финляндия, Сингапур, Япония, Германия и США.
Таджикистан занял 182-е место в рейтинге коррупции. Соседями Таджикистана внизу списка оказались Мавритания (181-е место) и Алжир (183-е место). Среди стран Центральной Азии лучший результат у Туркменистана (115 место). Далее Казахстан (141), Кыргызстан (161) и Узбекистан (194). Ближайший сосед Таджикистана – Афганистан занял 163 место. Срели других стран бывшего Советского Союза очень высокое место в рейтинге заняла Грузия – 11 место, сразу после США (10) и перед Норвегией (12). Достаточно высокие позиции в рейтинге у стран Балтии: Литва (18), Эстония(22) и Латвия (25). Можно сказать, что Беларусь (74 место) и Армения (87 место) занимают места в верхней половине таблицы рейтинга коррупции. А вот Молдова (130) и Азербайджан (140) уже в нижней части как и страны Центральной Азии, и Россия и Украина. Украина заняла 132-е место, на две строчки выше России (134 место).
Самыми рискованными для ведения бизнеса признаны: Камбоджа, Узбекистан, Ангола, Йемен и Нигерия.
Рейтинг TRACE Matrix фиксирует ситуацию со взяточничеством во всех странах мира и, по словам создателей, наиболее приспособлен для того, чтобы бизнес на практике мог оценивать риски, связанные с коррупцией, при выходе на новые рынки.
Страны оценивали по четырем основным критериям: как бизнесу приходится взаимодействовать с властями страны, какие в этом государстве существуют антикоррупционные законы и как они применяются на практике, насколько прозрачна госслужба и государственные процедуры и существует ли возможность общественного контроля за всеми этими процессами – в том числе и со стороны СМИ. У каждого из четырех параметров свой коэффициент, с которым он учитывается в сводном индексе.
Большинство других индексов измеряют коррупцию за рубежом либо слишком широко – во всех сферах общества, либо учитывают лишь один узкий фактор.
Ежегодный рейтинг Prosperity Index от Legatum Institute был представлен 3 ноября 2014 года. Самой процветающей страной мира признана Норвегия, вторая строчка досталась Швейцарии, третья – Новой Зеландии. В первую десятку также попали Дания, Канада, Швеция, Австралия, Финляндия, Нидерланды и США. Во второй десятке представлены Исландия, Ирландия, Британия, Германия, Австрия, Люксембург, Бельгия, Сингапур, Япония и Гонконг. При составлении рейтинга благополучия эксперты учитывали ряд факторов, в том числе состояние экономики и предпринимательства, деятельность органов власти, уровень образования, уровень свободы личности, состояние здравоохранения, безопасности и общественного капитала. Исследователи изучили 142 страны, представляющие более 96% мирового населения и 99% глобального ВВП.
Таджикистан в этом рейтинге занял 94 место из 142 стран.
118 место – состояние экономики, 110 место – предпринимательство и возможности, 109 место – деятельность органов власти, 64 место – уровень образования, 98 место – уровень здравоохранения, 59 место – уровень безопасности и защищенности, 105 место – уровень свободы личности, 64 место – общественный капитал.
В 2013 году Таджикистан также занимал 94 место.
Часть оценок в рейтинге основана на опросах. Так 70,1% опрошенных в Таджикистане ответили, что могут положиться на других во времена нужды. Несомненно интересно сравнить Таджикистан с соседними странами, со странами СНГ. В этом рейтинге Узбекистан занял 57 место, Кыргызстан – 74 место. Туркменистан, как обычно, не принял участие в рейтинге. Афганистан занял 137 место из 142 стран. Любопытно, что в этом рейтинге Монголия (52 место) стоит выше Китая (54) и Казахстана (55). Россия – 68 место из 142 стран. Азербайджан (79 место) и Грузия (80) стоят ниже Кыргызстана (74). Таджикистан (94 место) опережает Армению (95).
Следователи считают, что Каромат Шарипов шантажировал бизнесменов, угрожая саботажем со стороны таджикских рабочих, и зарабатывал на своих земляках, пользуясь их безграмотностью
Лидера «Таджикских трудовых мигрантов» подозревают в шантаже
Фото: ИТАР-ТАСС/Денис Вышинский
Вокруг лидера общероссийского общественного движения «Таджикские трудовые мигранты» Каромата Шарипова разгорается криминальный скандал. Он стал фигурантом уголовного дела по ч. 1 ст. 179 УК («Принуждение к сделке»). Правоохранительные органы подозревают, что он организовывал заказные акции, шантажируя бизнесменов саботажем со стороны таджикских рабочих. Кроме того, он мог наживаться на своих же земляках — пользуясь юридической безграмотностью таджикских рабочих, продавая им по многократно завышенной цене различные официальные разрешительные и миграционные документы. Сам Шарипов уверен в том, что силовики преследуют его за правозащитную деятельность.
Источники «Известий» в правоохранительных органах рассказали, что против лидера общероссийского общественного движения (ООД) «Таджикские трудовые мигранты» Каромата Шарипова несколько дней назад было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 179 УК («Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения»). Это грозит ему крупным штрафом или наказанием на срок до 2 лет лишения свободы. В рамках этого уголовного дела уже были проведены обыски в московской квартире Шарипова, его загородном доме, а также в офисе ООД «Таджикские трудовые мигранты».
Поводом для уголовного дела стал инцидент на одном из столичных оптово-розничном рынков. В материалах дела говорится, что 6 сентября 2014 года неустановленные лица под угрозой уничтожения или повреждения имущества, а также под угрозой применения насилия против сотрудников службы безопасности рынка потребовали от руководства торгового комплекса расторжения одного из договоров о выделении участка под автостоянку. Вскоре толпа неизвестных провела несанкционированную акцию. Очевидцы утверждают, что непосредственным ее участником был Каромат Шарипов. На этом основании он был доставлен в отделение.
— Проверяется информация о том, что Шарипов принимает участие в заказных противоправных акциях, в переделах сфер влияния и лоббировании интересов земляков-бизнесменов в различных коммерческих проектах, угрожая оппонентам тем, что поднимет таджикских мигрантов на бунт или организует саботаж, — сообщил «Известиям» источник в правоохранительных органах. — Эта деятельность могла приносить Шарипову хорошие деньги.
У правоохранительных органов есть и другие вопросы к лидеру «Таджикских трудовых мигрантов».
— Каромат Шарипов проверяется и на иную противоправную деятельность. Есть данные о том, что он, пользуясь правовой неграмотностью своих же земляков, продает им за 5–6 тыс. рублей патенты на трудовую деятельность, которые официально стоят 1 тыс. рублей, а также другие миграционные документы, — рассказал «Известиям» источник в правоохранительных органах. — Получается, что на крови и поте своих несчастных земляков он хочет проложить себе дорожку в светлое будущее.
По его словам, на деньги, которые Шарипов заработал на своих земляках-работягах, он уже купил себе в Подмосковье коттедж площадью 560 кв. м, трехкомнатную квартиру в Москве и снял офис в центре.
Сам Каромат Шарипов уверен, что его преследуют именно за правозащитную деятельность и помощь своим землякам. При этом он признается, что 6 сентября 2014 года он действительно приезжал на рынок, однако лишь для того, чтобы защитить таджикских рабочих от произвола и насилия.
Эксперты утверждают, что лидеры некоторых национальных диаспор уже давно зарабатывают на решении проблем своих земляков.
— Не секрет, что многие выходцы из Средней Азии приезжают работать в Россию, не зная ни одного слова из русского языка, не говоря уже про юридические нюансы. Лидеры диаспор охотно пользуются этой ситуацией, зарабатывая на документах, жилье и работе для земляков, — пояснил «Известиям» адвокат Владимир Жеребенков. — Лидеры диаспор имеют определенное влияние и авторитет среди земляков, поэтому могут управлять ими. Они действительно могут шантажировать бизнесменов и компании, которые зависят от труда мигрантов, решая чьи-то сторонние интересы.
Татьяна Малева о том, кто будет работать в России ближайшего будущего
Фотография: РИА «Новости»
20.10.2014, 09:21 | Андрей Колесников В наших представлениях об устройстве рынка труда и влиянии на него мигрантов больше мифологии, чем реального знания. О том, какие тренды определяют сейчас состояние рынка рабочей силы и какие меры его регулирования были бы адекватны ситуации, рассказывает Татьяна Малева, руководитель Института социального анализа и прогнозирования РАНГХиГС, специалисты которого подготовили аналитический доклад «Миграция и рынок труда».
— В вашем докладе подтверждается тренд на старение населения и сокращение численности трудоспособного населения и, соответственно, сокращение предложения труда. Все это происходит впервые, тем более в таких масштабах и на столь длительный срок. Отсюда вопрос: возможен ли экономический рост без рабочей силы, то есть без людей?
— Сегодня риски, связанные со старением, в полной мере осознаны только пенсионной системой. Потому что здесь все вполне конкретно: система уже имеет дело с феноменом, когда плательщиков мало и число их сокращается, а получателей много и число их растет. Кадровый же дефицит — это эволюционный процесс. И хотя о том, что он нарастает, известно давно, его опасность и последствия до сих пор никем до конца не осознаны.
Сейчас в возраст экономической активности вступает трагически малочисленное поколение 1990-х. Выходит же из возраста экономической активности относительно многочисленное поколение родившихся в 1950-е.
— И этот процесс не будет компенсирован новыми поколениями?
— Не будет. Это надолго, всерьез и глубоко. Такое падение в нашей демографической истории — впервые (за исключением периодов войн). В мире таких прецедентов до сих пор тоже не было. По этому пути предстоит пройти экономикам России, Украины и Белоруссии. И ответ на вопрос о том, возможен ли экономический рост, даже если бы не было привходящих, новых политических и макроэкономических обстоятельств, совершенно неоднозначен. Примеров компенсации такого глубокого падения объема рабочей силы не было. ВВП даже на прежнем уровне все труднее поддерживать уменьшающимися объемами трудовых ресурсов.
Классический ответ известен: такое падение можно было бы компенсировать ростом производительности труда. Но одномоментные «взрывы» производительности труда невозможны, этот рост должен быть подготовлен — технологически, инвестиционно, квалификационно — логикой предшествовавших этапов развития. Этого у нас не было.
Миграция — не панацея, а лишь один из факторов, который может снять остроту проблемы трудовых ресурсов. Она не может компенсировать нарастающий дефицит рабочей силы. Рисунок 1. Численность постоянного населения РФ на 1 января 2013 года по однолетним возрастным группам, чел. Рисунок 1. Численность постоянного населения РФ на 1 января 2013 года по однолетним возрастным группам, чел. В неформальном секторе — 13 миллионов человек
— Как следует из доклада, спрос на высококвалифицированную рабочую силу невысок, зато требуются работники низкой и средней квалификации…
— Спрос на высококвалифицированную рабочую силу не очень велик, но он есть. Этот спрос не фиксируется банком вакансий, а удовлетворяется другими способами. Рисунок 2. Заявленная работодателями потребность в работниках, тыс. чел. Рисунок 2. Заявленная работодателями потребность в работниках, тыс. чел.
Работодатели жалуются на нехватку и неквалифицированных, и квалифицированных рабочих в реальном секторе. Сегодня у нас уже нет уверенности, что они искусственно «придерживают» рабочую силу — феномен 1990-х годов. В 1990-е «придерживание» происходило в основном потому, что не верили в то, что спрос на продукцию предприятий упадет надолго, готовились к выходу на прежние траектории, для которых должна была понадобиться рабочая сила. — Какие способы адаптации сейчас существуют на рынке труда? Отходничество, неформальный сектор?
— Представим себе рынок в виде пирамиды, которая состоит их трех сегментов. Крупные и средние предприятия: их около половины, считается, что это хорошие рабочие места. Но хорошие они скорее для нас, исследователей: мы знаем, сколько их, где они, кто они. Второй сегмент — малые предприятия, доля колеблется в разные периоды от 8 до 15%. Но даже если мы чисто статистически посмотрим на эту картину, мы не можем с точностью сказать, сколько их и кто они, потому что речь идет не о регулярных обследованиях. И мы не всегда понимаем связь этой рабочей силы с показателем ВВП.
И есть третий сегмент. Он называется «прочие». Там все: и самозанятые, и фермеры, и временно незанятые, которые не перешли в состав безработных. Причем там есть и полезные рабочие места, и совершенно невнятные, и высокооплачиваемые, и низкооплачиваемые. И наконец, есть чисто неформальный сектор: работник и работодатель договариваются устно о работе и оплате.
Этот сектор составляет гигантскую цифру – 13 млн человек.
У нас сокращается верхняя часть пирамиды, пульсирует середина в зависимости от мер поддержки или неподдержки малого бизнеса, а «прочие» — это свалка, где не видна связь с ВВП и отраслями. А неформальный сектор не сокращается, а растет.
— Какие кадры может получить наша страна за счет миграции?
— Почему-то считается, что миграция высококвалифицированных специалистов — это хорошо, а остальная миграция — это плохо. В отношении первых сделаны серьезные шаги, в отношении вторых — только декларации. Кто такие высококвалифицированные специалисты? Это возможности для ведущих университетов страны и для Сколково. В массовом же порядке страна нуждается в просто квалифицированных специалистах — хороших инженерах, техниках, рабочих и т.д. Кстати, традиции технического и инженерного образования сохранились не только в России, но и в СНГ. И за приемлемые деньги мы могли бы привлечь оттуда хороших адаптивных профессионалов. Рисунок 3. Удельный вес потребности в работниках для замещения вакантных рабочих мест в численности работников, % Рисунок 3. Удельный вес потребности в работниках для замещения вакантных рабочих мест в численности работников, %
— А мы сами не производим в нужных количествах такие кадры или они «съедаются», опять же согласно вашему исследованию, в основном Москвой и нефтедобывающими регионами? — Москва, например, производит даже авиаторов и агрономов. Но эти авиаторы и агрономы Москву не покидают, хотя здесь нет ни авиазаводов, ни полей. Это уже вопрос в том числе искаженной структуры регионального образования. Почти половина студентов-бюджетников после выпуска из вуза работают не по специальности.
Но надо понимать, что иногда интересы рынка труда и социального развития не совпадают. Для рынка труда образование эффективно тогда, когда есть соответствие полученной специальности работе. Несколько лет назад даже обсуждалась такая мера: если человек работает не по специальности, пусть вернет государству деньги, потраченные на его обучение. Но на мой взгляд, это стратегически ошибочно. С точки зрения социального развития наличие высшего образования лучше, чем его отсутствие, даже если это невыгодно рынку труда. Это и есть наращивание человеческого и социального капитала.
— Есть еще тема региональных различий, когда по центрам притяжения мигрантов видно, где в стране есть жизнь.
— Это гравитационная модель в чистом виде: центры притяжения совпадают что для внутренних мигрантов, что для внешних. И те и другие едут туда, где есть работа и зарплата.
В стране ведется спор между сторонниками миграционной политики открытых дверей и сторонниками протекционизма по отношению к национальной рабочей силе.
Первые говорят, что конкуренции между иностранцами и россиянами нет. В Москве дворники — либо киргизы (или представители какой-либо другой национальности), либо никто. Это очень близко к истине. Но наше исследование показало, что конкуренция все же есть — между внешними иностранными и внутренними российскими мигрантами — и она наблюдается за низкоквалифицированные рабочие места. Кстати, действующая законодательная парадигма, как ни странно, отдает преимущество именно внешним мигрантам. Иностранный работник более выгоден работодателю, чем российский…
— …который дорог в эксплуатации.
— Да, в силу асимметрии в платежах во внебюджетные социальные фонды иностранный мигрант для работодателя дешевле. Кроме того, оседлость российского населения подпитывается социальными механизмами. Хотя российское население и в самом деле не очень подвижно. Даже если оставить в стороне проблему рынка жилья и его аренды, отсутствие эффективных социальных институтов компенсируется неформальными связями. А все эти неформальные связи, позволяющие выживать, — «свои» учитель, врач, продавец, полицейский и проч. — они формируются в месте проживания.
И в случае переезда адаптация в новом российском регионе нелегка, это вам не Соединенные Штаты Америки, где во всех штатах социальная инфраструктура развита почти одинаково, работают одни и те же социальные институты… Отсюда и оседлость.
— При том что люди привыкли и к неформальной работе тоже.
— Да. Кстати, мы все пытаемся вывести все эти неформальные практики из тени в свет, и вроде бы всем, например, неформальные платежи не нравятся, но в действительности никто не хочет никаких изменений и реформ.
«Матрица» конкуренции на рынке труда в связи с миграцией сложная. Это не просто конкуренция между иностранными и внутренними мигрантами. Есть еще одна конкуренция — между формальным и неформальным секторами. И конкуренция идет между всеми типами мигрантов. Внутренний мигрант, например, дороже внешнего, но всегда есть возможность перевести его в неформальный сектор. И идет рост неформальной занятости.
Оценивая перспективы привлечения иностранных мигрантов, надо понимать, что потенциал стран-доноров, которые традиционно питали наш рынок труда (за исключением Узбекистана), близок к исчерпанию.
В большей или меньшей степени можно сказать, что все, кто хотел бы и мог приехать, они уже все здесь. Поэтому новый мощный приток мигрантов маловероятен и, тем самым, внешние мигранты не могут решить проблемы замещения сокращающегося трудоспособного населения России. Рисунок 4. Основные страны — поставщики рабочей силы в Россию (% числа выданных разрешений на работу), 2012 год Рисунок 4. Основные страны — поставщики рабочей силы в Россию (% числа выданных разрешений на работу), 2012 год
Как избежать мигрантофобии и социальной миграции?
— По данным, которые вы приводите, примерно 60% общего числа трудовых мигрантов — это неквалифицированные рабочие. Национальный состав понятен. Это провоцирует националистические настроения разной степени радикальности и массовости. Что с этим делать?
— Ксенофобия и мигрантофобия, конечно, не только российская черта. И сейчас мы, отставая в миграционной политике от европейских стран, имеем шанс оценить риски и объективно проанализировать то, что происходит на Западе. (Исключив при этом из анализа США, потому что это государство другого типа, оно изначально создано иммигрантами.)
В Европе те же тренды с рабочей силой, что и у нас, — старение и выбытие. Но есть серьезные негативные сигналы, связанные с миграцией. Беспорядки в пригородах Парижа, напряжение в Германии. На мой взгляд, самым серьезным социальным событием 2013 года стали поджоги мигрантами Стокгольма — столицы страны чрезвычайно толерантной, столицы шведской модели государства благосостояния, «сердца» социал-демократической социальной доктрины. И главная особенность состояла в том, что мигранты требовали не повышения зарплаты и работы, а повышения размера социальных пособий. Они в большинстве своем не работают и не собираются работать.
В этом смысле многие страны Европы сейчас уже имеют дело не с трудовой, а с социальной миграцией — это поиск доступа к источникам социального благосостояния.
— У нас пока миграция в основном трудовая.
— Пока да. Но нам скоро тоже придется определяться. Если мы хотим в перспективе получить хороших работников, мы должны стимулировать их переезд на ПМЖ, и тогда мы должны делиться с ними социальными ресурсами. Они должны иметь доступ к здравоохранению, образованию, пенсионной системе. Это дорого. Но в основании такой политики лежит логика, согласно которой следующее поколение адаптировавшихся в России работников будет очень приближено к российскому населению, в том числе и по образованию, и по культуре. Это мигранты второго поколения.
— Какова механика возникновения мигрантофобии?
— Мигранты, внешние или внутренние, прибывают не туда, куда хотят, а куда притягивает рынок труда. И как мы уже говорили, прибывают не поодиночке, а массово. А там, где высокая концентрация мигрантов, возникают конфликты и напряжение.
Например, мигрантов много в столице, они видны, видимо, у жителей некоторых районов, где сконцентрированы мигранты, возникает некоторое напряжение. Но Москва имеет мощные политические и информационные ресурсы, чтобы транслировать эту столичную мигрантофобию по всей стране. Одновременно парадокс в том, что многие российские регионы борются за квоты на мигрантов и даже готовы привлекать их на неформальной основе.
— Какие из ваших рекомендаций по итогам подготовки доклада вы считаете ключевыми?
— Нам нужно научиться сочетать краткосрочные и долгосрочные интересы, стимулировать краткосрочную и долгосрочную миграцию: не просто приглашать работников, но и пополнять за счет мигрантов численность российских граждан. И это разный набор инструментов регулирования. К восполнению демографического провала, с которым мы имеем дело в последние десятилетия, краткосрочная миграция не имеет никакого отношения. Для поддержки долгосрочной миграции надо снижать социальные барьеры миграции: создавать механизмы доступа к медицинским услугам, к дошкольным учреждениям и школьному образованию и т.д.
Но при этом с учетом печального опыта Европы надо не допустить, чтобы трудовая миграция переросла в социальную: нам нужны не реципиенты социальных пособий, а рабочая сила.
С точки зрения рекомендаций ясно, что квоты на мигрантов надо отменять — это иллюзия регулирования.
Нужно исключить различия в правовом статусе между внутренними и иностранными мигрантами: внутренний мигрант не должен заведомо оказываться в более невыгодных условиях в глазах работодателя, как это происходит сегодня.
И есть очевидные перекосы. Например, запреты на въезд в страну после двух правонарушений — эту меру надо отменить или смягчить. У нас сегодня таким правонарушением становится даже курение в неположенном месте, нарушение правил пешеходного перехода. И двух таких эпизодов достаточно, чтобы выдворить мигранта из страны.
Беседовал Андрей Колесников
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции Источник: Газета.Ру
15.10.2014, 13:42 | «Газета.Ru» Начальник департамента региональной безопасности и противодействия коррупции Москвы Алексей Майоров заявил, что число иностранцев и лиц без гражданства, поставленных на миграционный учет в столице с начала года, почти на 50% превышает показатели аналогичного периода прошлого года, но речь не идет об увеличении общего числа мигрантов, передает «Интерфакс».
«В этом году резко увеличилось количество граждан, которые решили «выйти из тени» и встать на миграционный учет. Рост произошел в количестве получаемых патентов на трудовую деятельность и в направлении привлечения мигрантов на работу юридическими лицами в рамках квоты, которые не выросли в этом году. У нас не стало больше мигрантов, у нас стало больше лиц, легализовавших себя в городе», — пояснил Майоров.
С начала текущего года число иностранных граждан и лиц без гражданства, поставленных на миграционный учет в Москве, превысило 2 млн 186 тыс. человек, что на 49,9% больше аналогичного периода прошлого года, свидетельствуют данные мэрии столицы. Данная цифра выросла почти на 1 млн человек.
Основная цель приезда в столицу России заявлена мигрантами как устройство на работу. Таких в Москве зафиксировано более 1,2 млн человек.
По данным автоматизированной системы центрального банка данных ФМС России, вид на жительство и разрешение на временное проживание имеют 46 тыс. иностранцев.
