Ремесла и торговля Тохаристана в VI – начале VIII в.

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”

В Тохаристане было развито горное дело. О добыче драгоценных камней, прежде всего, очевидно, знаменитых бадахшанских лалов (благородной шпинели), а также лазурита и других полудрагоценных и драгоценных камней, известно из сообщений путешественников и данных о вывозе тех или иных изделий. По Сон Ю, драгоценные камни в Тохаристане были в великом изобилии. Добывался камень ша-пао. что переводят как агат, но предпочтительнее, как считает Шефер, карнелиан, а также изделия из него. Производилась также добыча соли. Из каменной соли изготавливались некоторые предметы. Так, на Балалык-тепе найдена статуэтка верблюда из куска розовой соли. Соль, возможно, имела ритуальное значение. Во всяком случае, это бесспорно известно для сасанидского Ирана, где соль применялась в ритуале торжественной клятвы сасанидских царей как символ верности. Л. И, Альбаум отметил, что, судя по сообщению письменного источника, соль могла иметь символическое значение в воззрениях среднеазиатских народов, в частности эфталитов.
Хотя прямых данных нет, но, исходя из всего комплекса наших знаний о Тохаристане, можно заключить, что здесь добывались полезные ископаемые, начиная с золота, которое шло на различные ювелирные изделия, украшение скульптур и т. д., до железа, употреблявшегося для изготовления орудий, бытовых предметов, оружия и оборонительных доспехов. Естественно, функционировали и разнообразные металлические мастерские, В ту эпоху почти непрерывных войн оружейное производство занимало одно из ведущих мест в ремесле, его продукция носила массовый характер. Из письменных источников мы знаем, что в V-VII вв. жители Тохаристана были вооружены луками, палицами, булавами, мечами, у них были превосходные плетеные «балхские кольчуги.
Археологические и иконографические материалы позволяют несколько детализировать эту картину. Тохаристанские воины наряду с простым луком имели в своем распоряжении сложносоставной. Стрелы были снабжены крупными железными трехперыми наконечниками, иногда – с раздвоенным боевым концом. Существовали также крупные трехперые наконечники копий. У мужских персонажей на тохаристанских росписях к поясу подвешен кинжал. Ножны кинжала иногда были обложены золотыми пластинками. Представители знати были также вооружены мечами, детали которых неясны.
В быту знати широкое употребление находили чаши и кубки из золота и серебра. Изящной формы, на тонкой и высокой сложнопрофилированной ножке или на гладком невысоком поддоне, они имели корпус-резервуар, покрытый частыми вертикальными желобками (отсюда их название – желобчатые чаши), край их был украшен полосой кружков. Иногда сосуды имели очень сложную форму с вырезами и т. д.
Шеи персонажей Балалык-тепе украшают гривны разных типов, на руках – золотые браслеты, на пальцах перстни. В ушах балалык-тепинских и светских аджина-тепинских фигур – сложные многочастные серьги. Археологи находят при раскопках перстни (с металлической площадкой или инкрустацией), а также браслеты и другие украшения. Имелись изящные изделия из меди вроде медных кружков из Балалык-тепе, на которых были реалистические изображения слонов.
Мы знаем также о чрезвычайно искусных изделиях тохаристанских ювелиров. Так, во второй половине VII в. они изготовили два «агатовых (или карнелиановых) канделябра в виде дерева высотою в три фута».
Высокого совершенства достигло в Тохаристане стеклоделие. Об этом свидетельствует то, что среднеазиатские мастера обучили изготовлять цветное стекло китайцев (хотя стеклоделие в Китае было известно с древних времен, оно оставалось весьма примитивным). Как свидетельствует китайская хроника, в 424 г. в Китай прибыли торговцы и ремесленники из страны больших юэчжей, т. е. из Тохаристана. Они объявили, что «умеют из камней плавить разные цветные стекла, почему добыли руду в горах и в столице произвели опыт отливания. Опыт удался, и стекло блеском своим даже превосходило стекла, привозимые из западных стран» (под стеклом западных стран, очевидно, подразумевалось стекло, привезенное из Сирии и Александрии,- лучшее стекло древнего мира). Далее источник рассказывает, что китайцы научились искусству стеклоделия у приезжих среднеазиатских мастеров. «Стекла были блестящих красок и прозрачны. Все, смотря на них, приходили в изумление и считали божественным произведением». Но и много позже, в начале в., из Тохаристана присылали в Китай вызывавшие удивление стекла красного и изумрудного цвета.
На Балалык-тепе найден прекрасный образец художественного стекла. Это литой медальон из зеленой стеклянной массы. На его поверхности изображена сидящая женщина, которая кормит ребенка. Медальон имеет серебряную оправу. Гораздо чаще встречаются стеклянные сосуды, обычно небольшие, типа узкогорлых бутылочек или флаконов. Их корпус иногда украшался накладной волнистой нитью (или полосой) из стекла другого цвета. Производились также стеклянные бусы.
Что касается ткацкого ремесла, то оно было высокоразвитым. Письменные источники сообщают о шерстяных и хлопчатобумажных тканях, одеждах знати, отличавшихся сложным покроем. Из Хутталяна вывозились прекрасные многоцветные шелковые ткани. Археологические и иконографические материалы позволяют значительно расширить эту характеристику. На Балалык-тепе найдены образцы тканей трех видов: шерстя ная полосатая (полосы желтые и красные), шерстяная с узором (синий орнамент на желтом фоне), шелковая (синяя или зеленая). То, что шерстяные (и хлопчатобумажные) ткани производились в самом Тохаристане, не вызывает ни малейшего сомнения. В подтверждение этого можно сослаться хотя бы на массовые находки на памятниках Тохаристана пряслиц (маховичков, изготовленных из глины или камня); одевавшихся на деревянное веретено. При помощи этого нехитрого орудия осуществлялось прядение (в разных районах Таджикистана веретено было распространено вплоть до новейшего времени, когда домотканые ткани были окончательно вытеснены фабричными). Следует предположить наличие ткацкого станка, на котором изготовлялись хлопчатобумажные и шерстяные ткани.

Что касается шелковых тканей, то раньше в литературе их автоматически связывали с импортом из Китая. Новейшие археологические находки показывают, что шелководство и несомненно шелкоткачество к эпохе раннего средневековья были в полном объеме освоены в Средней Азии. В разделе о ремеслах Согда мы еще вернемся к этому вопросу. Сейчас отметим лишь,что в замке Занг-тепе (Сурхандарьинская область) в слоях VI-VIII вв. обнаружены коконы шелковичного червя.
Судя по изображениям на балалык-тепинских росписях, тохаристанская знать носила богатые одежды из ярких многоцветных узорчатых тканей. Узоры, среди которых очень мало повторяющихся, порой покрывали всю ткань целиком. Среди этих узоров есть простые геометрические (в виде сплошных ромбиков), растительные (трехлопастные цветки, розетки) и др. Поле ткани иногда заполнено геометризованными изображениями рыб, схематизированными изображениями рогов архара и т. д. Выделяется рисунок ткани, состоящий из кругов, внутри которых изображена голова фантастического животного с высунутым языком и торчащими клыками. Другая ткань сплошь покрыта соприкасающимися кругами, в каждом из которых помещено профильное изображение мужской головы. Характерно, что у изображенных на тех же росписях фигур слуг одежды, как правило, из гладких, неузорчатых тканей.
Мужские фигуры балалык-тепинской живописи одеты в узкий и длинный кафтан с правосторонним треугольным отворотом-обшлагом. Кафтан плотно облегает фигуру и перетянут в талии поясом. Женские фигуры одеты в плащ-накидку без рукавов, из-под которого выступает вторая одежда с широкими рукавами, виднеется деталь третьей одежды-узкий манжет. В живописи Аджина-тепе дароносцы-мужчины облачены в узкий, плотно облегающий фигypv костюм без отворотов. В талии костюм перетянут поясом. Пояс наборный – на его поверхности нашиты желтые (т. е. золотые) и черные (железные?) пластины. На ногах безкаблучные сапожки-ичиги. Великолепная скульптурная фигура светского персонажа из Аджина-тепе имеет узкий кафтан с двусторонними отворотами.
Таким образом, можно говорить не только о высоком развитии ткацкого ремесла, в лучших образцах своей продукции поднимавшегося до уровня подлинного искусства, но и о достижениях в швейном деле.
Из других ремесел необходимо прежде всего упомянуть гончарное. Хотя керамика V-VIII вв. по многим характеристикам уступает лучшим образцам керамики кушанского времени, но делать заключение о регрессе керамического производства было бы рискованно. Производилась самая разнообразная керамическая продукция: от крошечных плошек с оттянутым носиком – светильников (лишь на Аджина-тепе их найдено свыше 350) до громадных хумов – хранилищ. Качество столовой и парадной посуды было высоким, некоторые ее формы подражали металлическим прототипам. Существовали также кожевенное, деревообделочное, костерезное, фармацевтическое к другие ремесла.
О большом размахе внешней торговли свидетельствует то, что тохаристанские купцы выезжали в далекие страны. Из Тохаристана, и особенно из Хутталяна, экспортировались высокопородные кони. Прибытие их табунов, например, в Китай, отмечено для 681, 720, 748 гг. (Тохаристан), 729, 733, 746, 750гг. (Хутталян). Вывозилось большое количество драгоценных и полудрагоценных камней, которые транспортировались и необработанными и в качестве изделий. Не будем приводить всех имеющихся в источниках данных. Скажем лишь несколько слов о лазурите. В позднее время в Китае он был известен под названием «хотанский камень» и из него в древности и в средние века изготавливали очень большое количество изделий для знати. Однако Хотан был лишь перевалочным местом, где, по-видимому, осуществлялась и обработка камня, добыча же его производилась в Бадахшане.
Из Тохаристана вывозились лекарства: таблетки, состоящие из ароматических медицинских снадобий, приготовленные в форме каких-то фруктов, лекарственные травы, а также снадобья, которые для иноземцев казались «странными». В большом количестве импортировалось лекарство citragandha, состоявшее из нескольких ароматических субстанций. Оно особенно помогало при лечении ран и кровотечениях. Целебная его сила столь поразила китайцев, что у них возникла легенда, будто с помощью этого лекарства можно прирастить отрезанную конечность!
Торговый обмен между Тохаристаном и другими среднеазиатскими владениями также был достаточно велик. В Аджина-тепе найдены согдийские монеты. Характерно, что местный монетный чекан Тохаристана во второй половине VII – первой половине VIII в. следовал согдийским прототипам. Обилие медных монет, обнаруженных на памятниках Северного Тохаристана в это время, указывает, что была развита и внутренняя, в том числе не только крупная, но и мелкая, торговля, денежное обращение проникало в повседневную жизнь населения.

Ирригация и сельское хозяйство Тохаристана в VI – начале VIII в.

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”
Значительная, по-видимому основная, часть населения Тохаристана занималась сельским хозяйством. Намек на наличие искусственного орошения содержится в сообщении Сон Юна (см. выше). Разумеется, оросительная сеть – и весьма развитая – существовала в долинах; в более высоких районах развивалось богарное земледелие. Археологические работы позволяют представить, какой колоссальный объем имела ирригационная сеть. В Вахшской долине, как установила Т. И. Зеймаль, в древности и средневековье было сооружено четыре магистральных канала, выводивших воду из р. Вахш. Для рассматриваемого времени особое значение имел канал Кафыр.
Остатки канала фиксируются на левом берегу Вахша в 2,5 км западнее г. Калининабад. Головной участок являлся участком холостого пробега. Далее канал выходил к кишлаку Мардат (на землях совхоза им, Кирова), оттуда следовал на юг, прижимаясь к борту восточной террасы долины. Здесь расположена большая (состоящая из 16 объектов) группа памятников. Центром ее являлось городище Чоргуль-тепе – раннесредневековое городское укрепленное поселение, неподалеку от которого находился буддийский монастырь Аджина-тепе. Южнее трасса идет вдоль Акгазинского плато. Еще южнее, следуя рельефу, канал поворачивает на запад в сторону возвышенности Кзыл-Тумшук. Здесь имеются остатки крупных раннесредневековых поселений. Высота валов древнего канала – 1,5-2 м, ширина ложа – до 6 м. Особенно эффектны остатки канала в 4-5 км к юго-западу от Беш-Капы. Здесь канал необходимо было провести по пониженной местности. Древние строители насыпали громадную земляную дамбу и уже по ней провели канал. Общая высота отвалов канала около 8 м, ширина дамбы но основанию до 50 м, ширина самого ложа канала – 13-15 м.
Даже в наш век это гигантское сооружение выглядит чрезвычайно внушительным. Далее канал вновь следовал на юг, орошая многие группы поселений, и доходил до современного Кум- сангигрского района, прорезая, таким образом, основную часть Вахшской долины.
Следует особо подчеркнуть две особенности этого канала. Канал был проведен близ основания возвышенности и занимал господствующее положение по отношению, к долине, что позволяло проводить самотечные каналы в любых направлениях. Второе – это удивительное искусство древних ирригаторов в разбивке трассы канала. Вновь проведенный современный магистральный канал, трассу которого прокладывали высококвалифицированные инженеры-геодезисты и ирригаторы, используя материалы аэрофотосъемки и самые совершенные геодезические инструменты и приборы, проходит по направлению, которое оказалось почти или полностью совпадающим с древним.
Таким образом, уже в глубокой древности были выработаны рациональные приемы выбора оптимальной трассы для столь сложных и крупных сооружений, как этот канал, сейчас известный под названием Кафыр.
Сельскохозяйственные работы осуществлялись очень примитивными орудиями. Вспашка производилась с помощью деревянного омача (вид сохи) с железным наконечником на рабочем конце (найден на Аджина-тепе). Другими орудиями земледельца (и мастера-ирригатора) были железные кетмень и лопата. Фрагмент железного серпа найден на Мунчан-тепе (Шаартузский район). Помол зерна осуществлялся с помощью ручных жерновов мелких и средних размером и зернотерок (найдены при археологических работах в низовьях Кафирнигана, долинах Вахша и Сурхандарьи). По-видимому, как и в других областях Средней Азии, имелись и водяные мельницы.
Что касается сельскохозяйственных культур, мы располагаем довольно полным перечнем их. Поля засевались зернорыми культурами. Возделывались бобовые. Специально подчеркивается наличие хлопка хорошего качества (впрочем обозначение качества, быть может, относится уже к хлопчатобумажным тканям), В стране было много виноградников и какое-то количество рисовых полей.
Имеется сообщение, что в 647 г. тюркский ябгу прислал (из Тохаристана?) виноград особого сорта – с вытянутыми ягодками. Из Тохаристана вывозились редкие лекарственные растения.
Археологические материалы подтверждают эти сообщения письменных источников. Обилие зернотерок и жерновов свидетельствует о большом удельном весе посевов зерновых. На Балалык-тепе найдены засохшие ягоды винограда. Здесь, кроме того, обнаружены зерна пшеницы, проса, маша, косточки персика, урюка, алычи, винограда, дыни и арбуза, скорлупа орехов, фисташки, миндаль, коробочки хлопка.
Высоко ценились тохаристанские кони. По-видимому, существовало несколько пород коней, в том числе превосходные, небольшие, но очень выносливые горные кони, не боявшиеся длительных переходов, а наряду с ними другие, приспособленные к условиям равнины, О конях складывались легенды; существовала вера в мифических коней – предков современных рассказчикам лошадей.
Кроме коней часто упоминаются верблюды, В качестве транспортных животных находили применение также мулы, лошади и ослы. В стране имелись большие стада крупного рогатого скота и овец. О последнем мы знаем не только из прямого сообщения Хой Чао, но и из частых сообщений источников о шерстяных одеждах и шерстяных коврах.

Тохаристан в VI – начале VIII в.

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”

Данные источников в состоянии Тохаристана в VI – начале VIII в.

Название «Тохаристан» впервые появляется в одном переводном сочинении, выполненном в 383 г. Китайские источники называют эту страну Тухоло (T’ou-ho-lo, Tou-ho-1-o, или Tou-hou-lo) *
Территория Тохаристана включала в себя нынешний Южный Таджикистан, Сурхандарьинскую область Узбекской ССР и северные области Афганистана, Фактически раннесредневековый Тохаристан в значительной мере территориально соответствовал древней Бактрии.
Политическая история Тохаристана VI-VII вв. была очень бурной. Буферное государство эфталитов, борьба с тюрками и их последующее господство, вторжения сасанидских войск, внутренние мятежи и войны – все это делает историю Тохаристана чрезвычайно сложной. Следует сразу отметить, что мы более или менее детально знаем внешнюю канву истории Тохаристана, но это по существу лишь оглавление книги тохаристан- ской истории: внутреннее ее содержание, события, протекавшие в отдельных областях, нам почти неизвестны, так как источники освещают историю очень скупо. Многое смогут добавить нумизматические материалы: при раскопках на Аджина-тепе и Кафыр-кале найдена большая серия монет местного тохари- станского чекана, однако их равшифровка еще не завершена.
Приведем несколько описаний источников относительно Тохаристана. Путешественник Сон Ю (519 г.) побывал в Бо-хо (Вахан). Он пишет, что горы здесь необычайно высокие, а ущелья очень глубокие. Царь этой страны живет в выстроенном им городе. Одежда народа красивая; часть ее – кожаная. Климат крайне холодный, простой народ использует в качестве места для жилья пещеры! Особо отмечаются снежные бури. К югу от этой страны – великие снежные горы.
Пройдя дальше на запад, он достиг страны е-да – эфталитов, современного Бадахшана. О стране эфталитов он сообщал, что ее области обильны водой горных потоков, которые протекают перед всеми жилищами и оплодотворяют эту страну (речь, по-видимому, идет и о горных ручьях и об оросительных каналах). Народ носит одежды из шкур, аристократия – богатые и сложные по покрою одежды (так, платье эфталитской царицы имело длинный шлейф, который несли специально обученные слуги). В этой стране (во всяком случае при дворе эфталитского царя) большие ковры. Драгоценные камни были в великом изобилии, имелось много лошадей и верблюдов. Столицей был город Бадиянь – может быть это неудачная передача названия Бадахшан. В источнике, относящемся к 590 г., имеется упоминание владения Бодочана. Это уже бесспорно название Бадахшана.
К началу VII в. откосятся также данные династийной хроники Суйшу. Она сообщает о Тухоло – Тохаристане, что жители его «перемешаны» с эфталитами. Говорится также о «ста тысячах строевого войска, искусного в боях». Сообщается о полиандрии.
Путешественник VII в. Сюань-цзан (около 629-645 гг.) описывает Тохаристан в целом и многие владения, входившие в его состав, приводит размеры этих владений и отдельных городов. Он попал в Тухоло – Тохаристан, двигаясь с севера и пройдя через Железные ворота (в Байсунских горах). По его данным, Тохаристан имел в 3 раза большую протяженность с востока на запад, чем с севера на юг. «Великая река [здесь приводится китайская передача тогдашнего названия Амударьи] прорезает страну в западном направлении». По Сюань-цзану, царский род Тохаристана угас много лет назад, и несколько вождей силой утвердились в отдельных владениях. Страна состоит из 27 владений согласно естественным границам. Все они находятся в зависимости от тюрок. Климат показался путешественнику теплым и сырым. Жители в большинстве носят одежду из хлопка, некоторые-из шерсти. Язык жителей несколько отличается от языка других стран. Основных букв в их письменности 25 (китайца, привыкшего к иероглифической письменности, удивило, что все предметы и понятия выражались комбинацией этих букв). Пишут тохаристанцы поперек страницы и читают слева направо. Их литература постепенно увеличивается и по объему превосходит то, что есть в Согде. В торговле они употребляют золото и серебро. Монеты по своему типу отличны от монет других стран.
Далее Сюань-цзан очень кратко описывает отдельные владения, входившие в состав Тохаристана. Среди них Да-ми (Термез), Чи-о-янь-на (Чаганиан-область, охватывающая северо- восток Сурхандарьинской долины и запад Гиссарской долины).
Размер столицы Чаганиана был в 2 раза меньше в окружности, чем столицы Термеза. Упоминается область Шу-мань, т. е. Шуман-в средневековье это восточная и центральная часть Гиссарской долины, в VII в. она, по-видимому, занимала большую территорию, простираясь к югу, вероятно, по Кафирннгану. Специально отмечается, что царь Шумана был тюрок. Шуман граничил с Цзюй-хэ-янь’на (Кабадианом), столица которого (название не упомянуто), примерно была равна по размерам столице Чаганиана. С востока к Кабадиану примыкала область Xo-uia (Вахш). Эта область была вытянута с севера на юг в 2 с лишним раза больше, чем с востока на запад. Столица по размерам приближалась к столице Термеза. Восточнее Вахта располагалось владение Кэ-до-ло (древнее звучание Kuat-tuat – Хутталь (Хутталян)); на востоке оно граничит с горами Цун-лин (Памиром), страна значительно больше по размерам, чем все предыдущие владения. Размеры столицы такие же, как в Термезе. В связи с Хутталяном следует сказать о двух областях. Одну из них Сюань-цзан называет О-ли-ни. Она располагается по обеим сторонам Пянджа, главный город был достаточно велик. Другая область-По-ли-хо. Как и предыдущая, она находится на территории Тухоло. Главный город очень велик, С. Бил сопоставил По-ли-хо с Пархаром на карте Вуда (район Кокчи). Это же сопоставление считал бесспорным и И. Маркварт. На ошибку последнего указал А. М, Беленицкий, который сделал правильное заключение, что речь идет о Пархаре, расположенном на правобережье Пянджа (современный Пархарский район Таджикистана). Что же касается О-ли- ни – это бесспорно Архен средневековых авторов, в то время также расположенный на правобережье. Кроме того, упоминаются владения Цзюй-ми-то (Кумед – где-то в области Каратегина, Дарваза и Ванча), Ши-ци-ни (Шугнан), Бобочуанна – древнее звучание puat-d‘ak-tsitang-na (Бадахшан) и Дамоситеди (Вахан). Столица последнего обозначается как Хуньтодо. Сообщается о суровой природе этих областей. Так, о Дамоситеди пишется, что он рассечен горами различной высоты, а его поверхность покрыта песком и разбросанными камнями. Холодные ветры дуют со страшной силой. По Сюань-цзану, в Вахане высевали небольшое количество пшеницы и бобовых. Особо он подчеркивает достоинства лошадей – небольших по величине, но очень выносливых, легко переносящих большие переходы. Жители носили шерстяные одежды.
В описании Шугнана содержатся данные о посевах пшеницы и бобовых и даже небольшого количества риса. Одежды шугнанцев были сделаны из кожи и шерсти. Здесь применялась такая же письменность, как в Тохаристане, но язык был иным.
Сюань-цзан описывает и столицу Тохаристана По-хо (Балх) -сильно укрепленный город с довольно редким населением, а также другие области, полностью находившиеся в левобережном Тохаристане (на территории современного Северного Афганистана).
Согласно танской истории – источнику, относящемуся ко второй половине VII – началу VIII в., тохаристанцы жили совместно с эфталитами, образ жизни их был оседлым. В Шугнане резиденцией правителя первоначально был город Кухань, позже он стал жить в разных горных долинах. Так переводит Н.Я. Бичурин. Э. Шаванн понимал этот текст почти также: «Вначале столица располагалась в городе Кухань, затем [жители] расселились по горных ущельям». В пяти больших долинах имеются автономные предводители; все вместе они именуются «пять шини». Земледелие, согласно этому источнику, отсутствовало.
Относительно Вахана танская история в основном повторяет сведения Сюань-цзана, в том числе о голубых глазах его жителей и т. д. Однако резиденция правителя называется иначе, чем у путешественника. Она именуется Сайгашэнь; к северу от этого города располагалась река Уху (Пяндж). И. Маркварт в свое время, учитывая древнее звучание названия этой столицы, высказал предположение, что это обозначение Ишкашима и что, следовательно, столица Шугнана в то время находилась на левобережье. Э. Шаванн и последующие исследователи приняли это предположение. Оно кажется вполне правдоподобным.
Имеется также описание Хутталяна, который характеризуется как очень большая область. Столица его называется Сечу-кянь, это резиденция правителя. В стране много превосходных лошадей и рыжих леопардов (по-видимому, тигров или барсов). Наконец, сообщается, что там четыре большие соляные горы,- действительно, недалеко от райцентра Восе имеется громадная соляная гора, известная сейчас под названием Ходжа-Мумин.
Другой буддист-паломник, Хой Чао, побывавший в Средней Азии в 726 г., сообщает о Тохаристане следующее. Страной овладели арабы. Царь убежал от них и живет в Бадахшане. Язык жителей отличается от языка других стран, лишь в небольшой степени походя на язык Каписы. Для одежды употребляют меха и хлопчатобумажные ткани. В стране много верблюдов, овец, мулов, лошадей, хлопчатника и виноградников. Излюбленная еда – высушенные изделия из теста. Мужчины сбривают волосы на голове и лице, женщины, напротив, носят длинные волосы. Царь, знать и народ почитают буддийскую веру хинаянистского толка, много монастырей и монахов. В Тохаристане десять, пять, три или два брата имеют вместе одну жену – в этих словах можно видеть указание на обычай полиандрии, связанный с оседанием здесь эфталитов.
В Хутталяне (описание его, даваемое Хой Чао, в ряде пунктов повторяет описание Тохаристана в целом) царь происходит из племени тюрок, в стране половина народа – ху, т.е. местная, другая половина – тюрки. Страна находится под властью арабов. Часть жителей говорит на тохаристанском, часть – на тюркском, часть – на местном языке. В Хутталяне имеются верблюды, мулы, овцы, лошади, рогатый скот, ослы, выращивается хлопок, есть виноградники, изготовляются шерстяные ткани. Жители носят также одежду из хлопчатобумажных тканей и шубы. Мужчины обрезают волосы на голове и лице, женщины же носят длинные волосы. Царь, знать и народ почитают учение Будды – хинаянистский толк, имеются монастыри и монахи.
В Вахане – царь слабый, подчиняется арабам, ежегодно приносит им подать – шелк. Ваханцы живут в горных долинах, их жилища маленькие и тесные, некоторые живут в пещерах. Много бедняков. Одеваются в шубы, сверху носят одежды из войлока, а царь – шелковые и хлопчатобумажные. Язык жителей не одинаков с языками всех других стран. Едят только печеный хлеб и изделия из теста. Страна необычайно холодная, значительно более холодная, чем другие страны. В горах нет никаких деревьев или растительности. Имеются овцы и рогатый скот (очень мелкой породы), а также лошади и мулы. О вероучении говорится в тех же словах, ка« н в разделе о Хутталяне.
Путешественник также сообщает о «Девяти владениях Шикинана» (Шугнана). В каждом из них есть владетель, который там находится со своим войском. Царь всего .Шикинана подчиняется царю Вахана. Страна очень холодная, лежит среди снежных гор. Имеются овцы, кони, рогатый скот, ослы. Царь и знать носят одежды из хлопчатобумажных тканей и шубы; остальной народ носит меховые одежды и накидки из войлока. Язык жителей отличается от языков других стран. В Шикинане учение Будды не было распространено. Рассказывается также, что царь отправляет специальные отряды для того, чтобы они грабили торговые караваны.

Политическая история

Мы рассказывали о завоевании Тохаристана Западнотюркским каганатом при Тун-шеху (умер в 630 г.). Побывавший вскоре после этого в Тохаристане Сюань-цзан застал здесь тюркского наместника. Судя по арабо-персидским источникам, он носил титул джабуя, или джабгуя, собственно ябгу. Историю владений, входивших в состав Тохаристана, источники освещают необычайно кратко.
Одним из наиболее мощных владений Тохаристана был Хутталян. В нем имелась, во всяком случае на рубеже VII- VIII вв., местная династия. Одним из ее представителей был царь Хутталяна, которого Табари называет ас-Сабаль. Возможно, это арабская передача тюркского имени, известная по другим иноязычным источникам как Шаболо. Хой Чао, посетивший в годы правления ас-Сабаля Среднюю Азию, прямо пишет что царь Хутталяна происходил из тюркского племени. Ас-Сабаль с конца VII в. по начало 30-х годов VIII в. управлял Хутталяном. Арабские источники называют его царем. Существовал определенный порядок престолонаследия. Табари вкладывает в уста ас-Сабаля слова о необходимости соблюдения порядка престолонаследия.
Хотя сама династия была, по-видимому, в это время тюркского (или отюреченного) происхождения, ее представители носили иранский титул хутталян-шахов или шери-хутталян; в арабских источниках они обычно именуются как цари (мелики). Вместе с тем они находились в вассальной зависимости от общетохаристанских правителей. Во время приема у арабского наместника Кутейбы ибн Муслима прибыли общетохаристанский правитель и несколько правителей более низкого ранга, в том числе ас-Сабаль. Увидев общетохаристанского правителя, они попросили разрешения поцеловать его руку и сесть ниже его. Один из правителей заявил: «Хотя [он] и мой враг, но он старше меня. Он – мелик [царь], а я наподобие его раба». Источники начала VIII в. сообщают, что царь Хутталяна может выставить 50 тыс. строевого войска (как и правители таких областей, как Шуман, Кабадиан, Шугнан и Вахан).
История последующих правителей Хутталяна исследована И. Марквартом и особенно детально А. М. Беленицким и О.И. Смирновой. Нет смысла входить в детали династийной истории Хутталяна, тем более что согласование данных разноязычных источников в полной мере не может быть пока достигнуто.
Имеются сведения и по истории других владений. Чрезвычайно интересна уже упоминавшаяся надпись из Афрасиаба о прибытии посольства в Самарканд. Посол заявляет, что он прибыл от Туранташа – «государя Чаганиана». Исследователь надписи В. А. Лившиц не исключает возможности, что афрасиабские настенные росписи – это не документальная иллюстрация к несохранившейся официальной истории царей Согда, а воспроизведение фольклорного сюжета. Тогда надпись не может рассматриваться как источник, адекватно передающий события. Но и в этом случае надпись, несомненно, содержит отголосок реальных событий, которые могли иметь место во второй половине VII в.
Источники указывают, что эфталиты владели Чаганианом. В начале VIII в., точнее в 719г. правителем Чаганиана является Тиш Одноглазый; из арабских источников известно, что он же был и ябгу Тохаристана. Характерно, что его имя бесспорно иранское – так в бактрийском языке называлась звезда Сириус. Правители Чаганиана носили титул «Чаган-худат».
В целом Тохаристан не был сколько-нибудь централизован: в каждом из владений имелись свои правители, наследственные династии, это была, собственно, конфедерация почти самостоятельных государств. О степени их самостоятельности свидетельствует тот факт, что они, в частности, посылали посольства как в соседние, так и в весьма отдаленные страны;
О внутреннем устройстве этих государств практически ничего не известно. По аналогии с Согдом можно предположить, что в Тохаристане был развитый административный аппарат Чаганианский посол в согдийской надписи из Афрасиаба носит название «дапирпат» (буквально «глава писцов», «начальник канцелярии»), Не исключено, однако, что на самом деле посол занимал более высокий пост, например везира.

Движение Абруя

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”
Положение трудового населения было очень тяжелым. В этой связи чрезвычайный интерес представляют данные о движении под руководством Абруя. Они содержатся в отрывке из книги Абд ар-Рахмана Мухаммада Нишапури (XI в.) «Хазинат ал-улум» («Сокровищница наук»), включенном в «Историю Бухары» Наршахи при позднейшей ее переделке, Нишапури, согласно Наршахи, писал, что в древние времена люди заселяли область Бухары. «Люди стали собираться со всех сторон и сделались здесь счастливыми. Некоторые люди пришли из Туркестана, потому что здесь было много воды, много деревьев и обильная охота. Им понравилась эта область, и они поселились здесь. Вначале они поставили палатки и юрты и жили в них, но затем, когда собралось больше народу, они соорудили постройки. Когда население возросло, они избрали одного, кого они сделали амиром. Его имя было Абруй». Сам царь жил в Пайкенде, а город называли Кала-и Дабуси. «Через некоторое время, когда власть Абруя возросла, он стал настолько жестоко править, что жители области не могли оставаться в ней. Дихканы и богатые [купцы] ушли из этой области и направились в Туркестан и Тараз, где они выстроили город. Они назвали город Хамукат, так как глава группы переселенцев назывался Хамук… Тогда тот народ, который оставался в Бухаре, послал человека к своим вельможам и просил помощи от угнетения Абруем. Эти благородные и дихканы обратились за помощью к правителю турков, которого называли Кара-Чурин-Турк…» Он послал своего сына Шири-Кишвара с большой армией. Тот прибыл в Бухару и в Пайкенде захватил Абруя. Шири-Кишвар «приказал наполнить большой мешок красными пчелами, туда поместили Абруя и держали до того, пока он не умер». После этого Шири-Кишвар стал правителем области Бухары и пригласил вернуться беглецов, ибо «богачи и великие дихканы убегали, в то время.как низкие и бедные оставались. Когда эта группа [беглецов] вернулась, люди, которые оставались в Бухаре, сделались их слугами. Среди благородных был великий дихкан, которого называли бухар-худат, он происходил из старого дихканского рода и его поместья были больше, [чем у других дихкан]. Большинство [бедных] людей были его кадиве- рами, или слугами».
Это сообщение неоднократно исследовалось учеными. Первоначально высказывалось мнение, что весь этот рассказ не что иное, как легенда, возможно отражение персонификации р. Зеравшан или же отголоски древнейших преданий о заселении долины Зеравшана.
Э. Захау и К. А. Иностранцев – крупнейшие знатоки древней истории Средней Азии – именно в этом плане рассматривали вышеприведенный рассказ. Впервые И. Маркварт в ряде своих работ выдвинул идею, что в этом рассказе отражены реальные исторические события. Более того, он доказывал, что речь идет о событиях, связанных с тюркско-эфталитской борьбой за Согд, о событиях 60-х годов VI в. На основании ряда сопоставлений он полагал, что Абруй (собственно он принимал встречающуюся в одной из рукописей форму Абрези) идентичен последнему царю эфталитов.
Интересную гипотезу выдвинул С. П. Толстов, По его мнению, эти события развертывались в конце 80-х годов VI в, и были связаны с кризисом и распрями в Тюркском каганате, что привело к массовому притоку переселенцев-тюрков в Бухарский оазис. Он предлагает сопоставление персонажей рассказа Нишапури с известными из синхронных событиям источников реальными действующими лицами каганата. Однако в построениях С. П. Толстова, как и И. Маркварта, есть уязвимые места, и его гипотеза, несмотря на всю ее привлекательность, не может считаться доказанной. Не исключено, что эти события имели место несколько позже – в 90-е годы.
Не считая возможным присоединиться к трактовке событий, даваемой С. П, Толстовым, нельзя вместе с тем не разделить его вывод, что это движение имело ярко выраженную социальную окраску, В этой борьбе, как, впрочем, всегда и везде, отнюдь не этническая принадлежность являлась определяющей. Рядовые тюркские переселенцы, осевшие или оседавшие на землю, находились в одном лагере с согдийской беднотой. И, напротив, согдийская знать выступала единым фронтом с аристократией каганата. Таким образом, судя по сообщению Нишапури и ряду других данных, можно считать, что Средняя Азия была тогда ареной ожесточенной классовой борьбы, развертывавшейся в связи с попытками дихканов закабалить свободных общинников.

Взаимоотношения Тюркского каганата с местными владетелями

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”

Среднеазиатско-тюркский синтез

Первоначальная политика тюрков, захвативших Среднюю Азию, мало чем отличалась от политики эфталитов – они обложили данью местных правителей, прежние династии сохранялись, оставались неизменными и порядки, существовавшие в тех или иных владениях. Разумеется, они должны были поддерживать своего сюзерена в случае военной опасности. Постепенно, однако, положение меняется. Тюрки осваиваются с системой административного управления в среднеазиатских владениях. Из сторонних наблюдателей они постепенно превращаются в активных участников среднеазиатской жизни. Алчная тюркская знать стала задаваться вопросом: почему, собственно, она должна получать лишь часть, а не все выколачиваемые из населения богатства? В 605 г. тюрки убили правителя области Чача и на его место посадили тюрка Дэлэ.
При западнотюркском кагане Тун-шеху была декларирована реформа: в 618 г, он решил превратить местных правителей в своих наместников, дал им соответствующие титулы. Для контроля за ними он назначил своих представителей, которые также должны были собирать подати. Сумел ли он провести реально эту реформу в жизнь? Во всяком случае это было попыткой организовать на месте разрозненных самостоятельных владений какое-то единое государственное образование. В руках Тун-шеху (618-630 гг.) был очень серьезный и весьма реальный аргумент – мощные военные силы. Он сам, как пишет источник, «был храбр, имел способность соображать, каждое его сражение венчалось победой». В результате при нем тюрками были подчинены некоторые из строптивых среднеазиатских правителей. Наряду с силой он применял и дипломатию – выдал за наиболее сильного самаркандского правителя свою дочь. Тун-шеху пришел на помощь эфталитам во время походов на них иранского полководца Смбата Багратуни. А затем, когда сам полководец с основным войском отошел в Иран, тюркские отряды переправились через Амударью и изгнали иранские гарнизоны. Весь Тохаристан был освобожден из-под власти Сасанидов. Этим объясняется фраза источника, что Тун-шеху «покорил Персию». Там же сказано, что он «покорил Гибинь», т. е. Южный Афганистан, и северо-западная часть современного Пакистана оказалась под властью тюрков или, во всяком случае, в какой-то зависимости от них.
После смерти Тун-шеху (630 г.) положение в Западнотюркском каганате становится неустойчивым. Смуты, грызня между представителями высшей аристократии отразились и на земледельческих областях Средней Азии — участились набеги, грабительские походы. Был, в частности, убит ферганский правитель, в Северной Фергане обосновались тюркские наместники.
Внутренние и внешнеполитические причины привели сначала к развалу Западнотюркского каганата, а затем к полному его крушению. Вместе с тем следует отметить, что в оазисы проникли группы тюркского населения; часть их осела; другие занимались скотоводством на окраинах оазисов; тюркское население появилось и в городах; многими владениями продолжали управлять династии тюркского или смешанного происхождения. В источниках зафиксированы смешанные браки.
Тюркский вклад в характер среднеазиатского ремесла был очень значительным. Как показывают археологические материалы, у тюрков еще до прихода в Среднюю Азию было высокоразвитое ремесленное производство. Их металлические, и в частности ювелирные, изделия, вооружение и украшения были высокого качества и отличались большим своеобразием. Под влиянием тюркской торевтики, на базе местных прототипов происходит оформление некоторых специфических форм согдийской и ферганской керамики, например великолепных глиняных кружек, а также наборных поясов и т. д. Тюркский элемент прочно входит в состав среднеазиатского общества VII—VIII вв. В результате среднеазиатское военное дело получает значительный импульс, обогащаясь вооружением и тактическими приемами, привнесенными тюрками. Очень велико было тюркское воздействие на разные стороны быта: в произведениях искусства того времени часто изображались тюрки. Имело место взаимовлияние тюркской народной поэзии и эпоса и эпоса и литературы оседлых среднеазиатских народностей. Пришедшие в Среднюю Азию тюрки принимали активное участие в религиозной жизни и создании культурных ценностей, являясь вместе с исконными жителями творцами культурного фонда, который является общим достоянием среднеазиатских народов. Уже в рассматриваемую эпоху не только начинается, но и интенсивно протекает синтез обычаев, верований, обрядов и культур ираноязычных и тюркоязычных народов Средней Азии.

Тюркско-сасанидский конфликт

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”

Экономика и политика

Непосредственно после разгрома Эфталитского государства возникает конфликт между бывшими союзниками. Вскоре он усиливается в результате уже не политической амбиции враждующих сторон, а противоречий между их экономическими интересами.
Как известно, еще в кушанское время через Среднюю Азию проходили торговые пути, в частности «шелковый» путь, связывающие Центральную Азию с Римом. Позже шелководство и производство шелковых тканей зарождается в самой Средней Азии. На Западе собственного производства шелка не было, и Византийская империя, как и Римская, зависела от импорта шелка из Центральной и Средней Азии, причем в роли посредников выступали персидские купцы. Попытки византийцев получать шелк из Индии, минуя персов, встречали противодействие Ирана и в делом оказались безуспешными. Персы, получавшие большие доходы на посреднической торговле, старались, с одной стороны, не допускать прямых связей Византии с поставщиками шелка-сырца, с другой — вздували на него цены. Политика византийского правительства, регламентировавшего цены на шелк-сырец, также не приносила успеха. В середине VI в. в Византию были завезены яйца шелкопряда, но для развития собственного шелководства было необходимо длительное время.
Согдийцы, сами начавшие изготовлять шелковые ткани и имевшие непосредственный контакт с поставщиками шелка-сырца, больше всех были заинтересованы в налаживании среднеазиатско-византийской торговли шелком. Наиболее целесообразным путем был путь через Иран. Но именно здесь должны были столкнуться интересы персидских и согдийских купцов.
В период нормальных или, может быть, еще союзнических взаимоотношений между тюрками и Ираном по инициативе согдийцев было решено отправить посольство в Иран с целью договориться о возможности транзитного провоза шелка в Византию или хотя бы о продаже шелка персам. Во главе посольства стоял Маннах — «начальник» согдийцев. Менандр (фр. 18) сообщает также, что тюркский каган разрешил согдийцам «послать посольство самим». Это свидетельствует о том, что тюрки не ликвидировали Согд как государство, а лишь подчинили его себе. Такой акт, безусловно, отражал реальную политическую обстановку в Средней Азии — здесь мы полностью согласны с Н. В. Пигулевской, которую безосновательно критикует Л. Н. Гумилев. Однако он, как и другие исследователи, прав в другом: нельзя представлять дело таким образом, что тюркам торговля была безразлична, что они «не были склонны к широкому торговому обмену», как пишет Н. В. Пигулевская. На самом деле тюркская знать вполне «созрела» для понимания выгод, которые ей сулило развертывание широкой международной торговли, в частности шелком. Именно поэтому инициатива согдийцев встретила благосклонный прием у тюркского кагана.
Посольство Маниаха потерпело полную неудачу: после долгих проволочек, ссылаясь в качестве предлога на нежелательность приезда в Иран тюрок, Хосров I отказал послам в их просьбах. Особенно рьяно против согдийцев выступал один из советников шаха эфталит Катульф, бежавший в Иран в связи с поражением, нанесенным тюрками эфталитам. По его совету шах закупил привезенный согдийцами шелк, а затем приказал сжечь его в присутствии послов. Как справедливо подчеркивает Н. В. Пигулевская, «этим персы дали понять, что в согдийских товарах они не нуждаются, так как этот шелк исходит от тюрок».
Когда об этом стало известно кагану, он решил отправить другое посольство, на этот раз от себя, и включил в штат посольства лишь тюрок. Такая настойчивость, отправление второго посольства, несмотря на полную неудачу первого, показывает, что тут были замешаны интересы «высшей» политики. По-видимому, тюрки хотели выяснить, склонен ли сасанидский Иран быть с ними в мире и дружбе или же следует готовиться к войне. Отказ персов первому посольству можно было истолковать и как нежелание вести переговоры с вассальным государством. Откажет ли иранский шах самому могущественному кагану, своему недавнему союзнику? Ответ был весьма наглядным: из всего посольства вернулось несколько человек, остальные погибли в Персии; несмотря на оправдания персов было понятно, что послов отравили. Все это накалило взаимоотношения между Ираном и тюрками. Для обеих сторон стало ясно, что необходимо готовиться к войне, ибо военные действия могли вспыхнуть каждую минуту.
Тогда правительство каганата вознамерилось установить политические контакты с извечным врагом Сасанидского государства – с Византийской империей. Одновременно это могло решить вопрос о сбыте шелка – вопрос, так волновавший согдийскую (и тюркскую) знать и все еще не сдвинувшийся с мертвой точки. Во главе посольства в Византию опять стоял согдиец Маниах, У него были с собой соответствующие письма и много даров «из шелка немалой ценности». Разумеется, посольство не могло двигаться через Иран. Был избран другой путь: вдоль северного побережья Каспия и через Кавказ.
Прибыв в Византию, посольство вручило византийскому императору дары и письмо, написанное, как считали византийцы, «скифской грамотой» (скорее всего согдийской письменностью). Был заключен договор, носивший военный характер и направленный непосредственно против Ирана. В том же 568 г. посольство выступило назад, причем с ним византийцы отправили ответное посольство во главе с Земархом, Военно-политический союз тюрков и Византии с этого времени стал совершившимся фактом, тем более что вслед за первым последовали другие посольства.
Источники сообщают, что в 581 г, против тюрок восстали Хотан, Персия и эфталиты. Никакого уточнения, какие именно эфталиты, нет. Трудно предположить, чтобы, говоря о Хотане и Персии, источник стал бы упоминать о каком-либо небольшом мятеже; очевидно, это было событие крупного масштаба. Вероятно, в это время, вскоре после смерти Хосрова I Ануширвана (579 г.), тюрки, учитывая неустойчивое положение в Иране, решили присоединить буферное Эфталитское государство, сохранившееся в Тохаристане и, возможно, в конце 70-х – начале 80-х годов VI в. добившееся независимости. Однако в войне на юге тюркам пришлось столкнуться как с эфталитскими, так и с иранскими войсками. Победа тюрок, насколько можно судить по последующим сообщениям, была лишь частичной: их верховную власть вынуждены были признать эфталиты правобережного Тохаристана; эфталиты же левобережья оставались самостоятельными.
Прошло несколько лет, и в 588 г. тюрки, предводительствуемые Савэ (или Шаба), вторгаются в пределы Сасанидского государства. Против них выступает талантливый иранский полководец Бахрам Чубин. Популярность его при жизни н после смерти была очень велика. В пехлевийской литературе существовал роман, прославляющий его деяния; множество упоминаний о нем было в различных близких по времени источниках. Все они ныне утрачены; сведения, сообщаемые ими, нашли отражение у Фирдоуси и арабских историков. Однако основная канва событий сомнения не вызывает. Войско тюрков форсировало Амударью, захватило весь Тохаристан (северный и южный) и прошло на запад вплоть до Герата. В сражении Бахрам Чубин ворвался с отборным отрядом в расположение ставки тюркского предводителя. По словам Динавери, «увидев это, царь тюрок велел подвести своего коня и стал на виду у Бахрама; Бахрам метнул в него стрелу, которая пронзила его насквозь, так что он упал, поверженный в прах, а тюрки бежали». Затем Бармуда (по другим источникам Ел-тегин), сын убитого тюркского правителя, собрал новое войско, включив туда и контингенты ранее потерпевших поражение войск. Дальнейшее известно в двух версиях. Согласно одной, персы перешли Амударью и вторично разгромили тюрков; согласно другой, на берегу Амударьи в районе Термеза был заключен мир.
Наряду с этими существует еще одна версия, принадлежащая армянскому епископу Себеосу, автору очень ценной истории. Она тем более заслуживает внимания и доверия, что Себеос был в молодости при сасанидском дворе и там слышал рассказы об этих событиях. По его словам, Бахрам Чубин «разбил войско тетальцев (эфталитов.— Б. Г.), силой захватил Еалх и всю страну кушанов, до другой стороны великой реки под названием Вехрод (Амударья.— Б. Г.)… Бахрам в то время вел войну с великим царем маскутов, живших по ту сторону великой реки, разбил его многочисленное войско, самого царя убил в битве, захватил и похитил всю казну этого царства». Это сообщение, не раз обсуждавшееся в специальной литературе (особенно детально И. Марквартом), чрезвычайно важно в том плане, что ясно показывает, что против сасанидского Ирана тюрки выступали в союзе с эфталитами, жившими в Северном Афганистане.
В начале VII в., в 616—617 гг., Иран еще раз делает попытку разгромить эфталитов и их сюзеренов – тюрок. Иранский полководец Смбат Багратуни совершает два похода в правобережный Тохаристан, где было несколько эфталитских владений, подчинявшихся балхскому правителю и находившихся под верховной властью тюрок. Согласно Себеосу, эфталиты жили тогда в области Герата, Бадгиса, Таликана, Балха. Хотя иранский полководец одержал победу и захватил большую добычу, судя по всему, эти области уже не подчинялись сасанидскому правительству— тюркам вскоре удалось изгнать отсюда сасанидские отряды.

Тюрки и эфталиты

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”
Уже при первых вторжениях в Среднюю Азию тюрки должны были столкнуться с эфталитами. Это столкновение оказалось неизбежным, когда намерения Тюркского каганата захватить гегемонию над Средней Азией стали очевидными.
Положение эфталитов было тем более затруднительным, что они оказались меж двух огней – тюрками и сасанидским Ираном. Иран именно в это время, в правление Хосрова I Ануширвана (531—579 гг.), консолидируется и усиливает военную мощь. Он перестает платить дань эфталитам.
Еще в 50-е годы VI в. тюрки сталкиваются с эфталитами в северной части Средней Азии. Эфталиты не подозревали, очевидно, со сколь могущественным противником им пришлось встретиться. Предводитель эфталитов даже пытался наступать, но его удерживал от этого советник Катульф, утверждавший, что в пределах своих владений эфталиты сильнее, чем на чужой земле (Менандр, фр. 10), Война тянулась долго (по-видимому, с перерывами). Предводитель тюрок Силзибул угрожал аварам, что разгромит своих других врагов, когда окончит войну с эфталитами (Менандр, фр. 10).
Хосров I и тюрки завязывают друг с другом дипломатические отношения. Намечается союз; цель его — сокрушить эфталитов, Наиболее подробное описание событий содержится у Фирдоуси. Каган тюрок посылает послов к Хосрову I Ануширвану. Послы должны были пройти через территорию Согда к побережью Джейхуна (Амударьи), хотя все эти области были заняты хайтальскими, т. е. эфталитскими, отрядами. Царь хайталов Гатифар с целью не допустить союза и дружбы между хаканом и шахом Ирана приказал убить послов. Лишь один из них спасся и принес известие кагану, «Сердце его [кагана] наполнилось болью, а голова местью». Он собрал очень большое войско и двинулся на хайталов, вначале захватил Чач, область Парака (Чирчика) и затем подошел к р. Гульзарриюн (Сырдарье).
Тем временем Гатифар собирал войско. В район Бухары были стянуты отряды из Балха, Шугнана, Хутталяна, Вашгирда (области Южного Таджикистана), Термеза, Амуля, Земма. Решающее сражение произошло в районе Бухары.
Бухара также была полна палиц и булав,
Ибо была она стоянкой войск шаха хайтальцев.
И вот двинулся Гатифар со своим войском подобно горе,
Собрав вокруг полчища хайтальцев.
Со всех сторон войска пошли в бой,
От тесноты не осталось пути для ветра.
Битва продолжалась восемь дней. Эфталиты потерпели поражение, их войско бежало на юг, там был выбран новый царь Фаганиш – правитель Чаганиана. Но в это время выступил Хосров I, Фаганиш признал его власть, и шах Ирана и каган тюрок начали переговоры.
Несравненно лаконичнее рассказ Табари: «Самым сильным, отважным и мощным из тюрок был каган Синджибу, и у него было больше всего войска; это он вступил в бой с В.р.з., царем эфталитов, нисколько не устрашившись их многочисленности и силы, убил их царя В*р*з. и все его войско, захватил их богатства и овладел их страной, за исключением той ее части, которая ранее была завоевана Хосровом I». По Динавери, также вначале Хосров I «отправил войска в страну эфталитов и завоевал Тохаристан, Забулистан, Кабулистан и Чаганиан. Тогда царь тюрок, каган Синджибу, собрал свой народ, снарядился и пошел походом против земли Хорасанской; он овладел Чачем, Ферганой, Самаркандом, Кешем и Несефом и дошел до самой Бухары».

Костюмы тюркских племен X—XI вв.
— по настенным росписям из Ходжо, 2 — с картины Ли Лун-мяня
Итак, каждый из союзников торопился нанести удар первым, возможно, практически эфталитам пришлось сражаться одновременно против двух могущественных противников. Что же касается имен, то Синджибу арабских авторов несомненно идентичен Силзибулу византийских источников, а имя царя эфталитов Т. Нёльдеке (с вопросом) предлагает читать как Варз. Если принять такое чтение, то это могло быть имя иранского происхождения, означающее «кабан». Такой титул («вараз») носили некоторые восточноиранские правители, например Мерва, Герата, Гарчистана, Нисы. Не исключена, вероятно, и другая трактовка этого имени — «высокий» (см. согдийское Prz — варз).
Детально исследовавший источники Э. Шаванн считает, что разгром эфталитов тюрками последовал где-то в промежутке между 563 и 567 г.; по предположению А. М. Мандельштама,— ближе к началу этого промежутка времени, может быть в 563 г.; Г. Моравчик предпочитает вообще считать «около 560 г.».
В результате этих военных действий, распространившихся, по-видимому, на значительную часть Средней Азии, пострадали прежде всего жители городов и селений. Фирдоуси пишет об этом: сВ Чаче, Тереке (т. е, Параке — Чирчике.— Б. Г.), Самарканде и Согде много [мест] было разорено и стало местопребыванием сов. Для жителей Чаганиана, Бами (т. е. Бами- ана.— Б. Г.), Хутлана и Балха — для всех их наступили дни черные и горькие».
Между союзниками начались недоразумения, приведшие к разрыву: каждая сторона хотела, очевидно, в наибольшей степени воспользоваться сложившейся ситуацией. По Табари, агрессивные устремления проявили тюрки, потребовавшие, чтобы Иран выплачивал им ту дань, которую он когда-то платил эфталитам. Напротив, Динавери сообщает, что Хосров I, узнал, что тюрки дошли до Бухары, Кеша и Несефа, направил против них войско во главе со своим наследником, но тюрки боя не приняли, отошли, а все эти области попали в руки Сасанидов.

Это сообщение Динавери, как подметил Т. Нёльдеке, не соответствует другим источникам, и на самом деле эти области в центре Мавераннахра оставались в руках тюрок, но, безусловно, между недавними союзниками сразу же возникли трения.
Напряженность ирано-тюркских взаимоотношений была наруку эфталитам. Самые южные области Средней Азии, в частности территории южных областей современных Таджикистана, Узбекистана и Туркмении, оказались в сфере влияния сасанидского Ирана, более северные области — под верховной властью тюрок. Твердо установленной границы, конечно, не было, и смежные районы (и области) должны были посылать дань одновременно в два адреса. Эфталиты, оставшиеся в долине Зеравшана, платили дань тюркам (Менандр, фр. 18). Южная часть среднеазиатских эфталитов продолжала, вероятно, некоторое время образовывать полусамостоятельное владение. Однако, как сообщает Масуди, Хосров I, по-видимому, использовав какой-то предлог, вторгся в области, лежащие за «рекой Балха», т. е, за Амударьей, и достиг Хутталяна. Эфталитский царь (его называют Ахшунвар, но, Возможно, это титул, а не собственное имя) был умерщвлен, а его владения присоединил к своим Хосров I.
Так прекратило существование Эфталитское государство. Можно сказать словами источника: «После сего тукуесцы (тюрки.— Б. Г.) разорили владение Йеда (эфталитов.— Б. Г.), и поколения рассеялись…».

Тюркский каганат и распространение его власти на Среднюю Азию

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”
В VI в. далеко от границ Средней Азии, на Алтае, складывается государственное образование, которое сыграло важную роль в истории Средней Азии,— Тюркский каганат (551-744 гг.). Тюрки известны в письменных источниках под разными, хотя и сходными, названиями. Китайцы называли их туцзюе (предполагаемое древнее звучание t’u t kiwat), что должно было отражать название тюрков в языке монголоязычных жужаней — тюркют; сами же тюрки, судя по их надписям, называли себя тюрк, согдийцы и персы — турк. Значение этого этнонима разными учеными истолковывается по-разному.
Тюркский правитель Бумын подчинил сначала племена теле, затем, усилившись, начал войну с господствовавшим до того над тюрками племенным объединением жужаней. Разгромив и уничтожив жужаней, тюрки образовали сильное государство в Монголии и на Алтае. Дальнейшее территориальное расширение этого государства произошло при одном из преемников Бумына кагане Мухане (553—572 гг.). Поход на запад возглавил его брат Истеми. В.555 г. он достиг «Западного моря» (вероятно, Аральское море). Большая надпись Кюль-тегина сообщает, что «вплоть до Темир-капыга они (Мухан и Истемн.— Б. Г.) расселили свой народ». Темир-капыг («Железные ворота») — название, которое применялось в средневековье к горному проходу, ведущему из Согда в Тохаристан и расположенному в Байсунских горах. Тюркские отряды выходят к границам Ирана, на западе доходят до Черного моря, захватывают Боспор Киммерийский. Создается огромная кочевая империя, охватившая пространство от Кореи до Причерноморья. Китай превратился в фактического вассала тюрок и откупался от них выплатой колоссальной ежегодной контрибуции. Перед тюркской «сверхдержавой» трепетали и заискивали и две другие крупнейшие мировые державы того времени – Иран и Византия.
Но огромной тюркской державе не было суждено оставаться единой. Начинаются междоусобные войны, и в самом начале в. (в 600—603 гг.) каганат распадается на две части: Восточнотюркский и Западнотюркский (в последний входила и Средняя Азия). В 630—682 гг. Восточнотюркский каганат был чрезвычайно ослаблен, фактически перестал существовать. В конце VII в. возникает в борьбе с Китаем второй Восточнотюркский каганат. Он быстро набирает силы. Особенно могущественным это государство становится при Мочжо, иначе Капаган-кагане (691—716 гг.). Вновь тюркские знамена развеваются над стенами Пекина, армии Капаган-кагана форсируют р. Хуанхэ. Тюрки владычествовали над Северным Китаем, убивали или уводили в степь десятки и сотни тысяч его жителей, вывозили громадные богатства. Предпринимаются и походы на запад, в Среднюю Азию,
Конец политическому господству тюрок в Средней Азии принесли арабы, в конце VII-середине VIII в. подчинившие себе основные территории Средней Азии.

Движение Маздака

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”

В Иране на рубеже V—VI вв. в царствование Кубада (488— 531 гг.) происходит крупное выступление народных масс против складывавшихся феодальных отношений. Этим движением руководил человек, вошедший в историю под именем Маздак. Как и все народные движения того времени, протест крестьян-общинников против закрепощения принял форму религиозного движения. Основателем этого религиозного движения был Зарадушт бен Хурраи. Некоторые относят время его жизни к концу III — началу IV в., но вероятнее, что он жил во второй половине V в. По его имени религиозное учение получило наименование «зардуштакан». Маздак был его учеником и последователем, Маздак проповедовал, что все люди равны и необходимо уничтожить неравенство, отнять у богачей их земли и имущество. По словам Табари, опирающегося на переводы среднеперсидской хроники, Маздак и его последователи провозглашали, что бог «создал блага на земле для того, чтобы люди поровну поделили их между собой, но люди при этом причинили друг другу обиду. Последователи Маздака утверждают, что они отбирают у богатых в пользу бедных и возвращают неимущим то, что отбирают у имущих, ибо если у кого-нибудь есть избыток денег, жен и прочего имущества, то из этого не следует, что ему принадлежит преимущественное право на все это». Или, как сообщает арабский автор, Маздак учил: «Необходимо обязательно взять у богатых для бедных, так чтобы сравнять их в собственности».
Убийство, в том числе и убой скота, рассматривалось маздакитами как величайшее зло. Учение Маздака оправдывало пролитие крови, убийство лишь как средство обеспечить победу добра в борьбе против зла. Требования справедливого распределения жизненных благ и уничтожения неравенства способствовали распространению учения Маздака прежде всего среди крестьян-общинников.
Великий поэт Фирдоуси в своей поэме «Шах-наме» следующим образом передает слова Маздака:
Маздак говорил:

Проповедь Маздака имела огромный успех. По словам Табари, «простой народ использовал этот удобный случай, примкнул к Маздаку и его сторонникам и сплотился вокруг них». Как говорит Бируни, «бесчисленное количество людей последовало за ним». Движение маздакитов в столице Ирана привело к тому, что массы голодающих стали громить хлебные склады вельмож и богачей. В короткое время восстание охватило всю страну. Маздак реквизировал имущество богатых и разделил его между бедняками. Было убито много крупных землевладельцев Ирана; большое число их бежало в соседние государства,
Шах Кубад I, опасаясь за свою жизнь, а также стремясь усилить центральную власть путем ослабления местных владетелей и крупнейших представителей знати, объявил себя сторонником учения Маздака. Мотивы действия Кубада историки объясняют по-разному. А. Гутшмид и Т. Нёльдеке, следуя прямым указаниям средневековых авторов, считали, что Кубад решил не противодействовать маздакитскому движению, надеясь направить его в выгодное для себя русло – на борьбу со знатью, а также с тесно связанным с ней духовенством. К этим объяснениям присоединились многие современные ученые, А. Кристенсен же, напротив, считает, что сам Кубад искренне присоединился к маздакитам, став верным последователем их учения. Большинство советских ученых считают, что в этом споре А. Кристенсен неправ. Политический расчет – вот что двигало Кубадом, а не симпатии к маздакитам, к простому народу.
Шах Кубад был смещен знатью и заточен в темницу (496 г.). На престол возвели его брата, который должен был проводить в жизнь волю знати. Однако Кубаду удалось бежать, причем он отправился к эфталитам. Царь эфталитов был женат на его сестре. Появившись у эфталитов, Кубад женился на дочери эфталитского царя. Иешу Стилит (§ 24) излагает дальнейшие события так: «Он [Кубад] приободрился, породнившись с царем, и, плача перед ним ежедневно, просил его дать ему войско в помощь, чтобы он пошел истреблять знать и утвердиться в своем государстве. И дал ему его тесть немалое войско по его просьбе. Когда он достиг персидской границы, услыхал об этом его брат и бежал от него, а Кубад исполнил свое желание и казнил знатных». Итак, в 499 г. Кубад I с помощью эфталитских войск снова воцаряется на престоле и проводит репрессии против той части знати, которая выступала против него.
После того как с помощью эфталитов Кубад снова овладел властью в стране, его отношения к маздакитам постепенно изменились; сперва тайно, а потом и открыто он стал бороться с последователями Маздака, как со своими самыми заклятыми врагами. В 528 и 529 гг., вероломно убив Маздака, Кубад уничтожил и других руководителей движения. Началось повсеместное зверское истребление последователей маздакизма.
Важнейшей причиной поражения маздакизма было то обстоятельство, что феодальные отношения, против которых боролись маздакиты, представляли тогда исторически необходимую ступень развития, между тем как лозунг восстановления общинного равенства означал в тех условиях возвращение к уже разложившимся и изжившим себя формам общинно-родового строя.
Однако восстание Маздака объективно носило прогрессивный характер, так как оно поднимало народ на борьбу против угнетения и эксплуатации. Идеи Маздака оказали огромное влияние на неимущие слои населения и широко распространились в Средней Азии, где в это время также начался процесс феодализации.
Вскоре после разгрома маздакитского движения феодальные отношения в Иране были закреплены рядом реформ, проведенных сыном Кубада I Хосровом I Ануширваном (531 – 579 гг.) — непримиримым противником Маздака и маздакитов.

Эфталитское общество

Из книги Б.Г.Гафуров “Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история”
Прокопий Кесарийский писал про «белых гуннов» – эфталитов, что они «издавна» живут оседлой жизнью, «управляются одним царем» и «имеют законную государственность». Менандр сохранил сообщение тюркского посольства, что эфталиты – «городское племя»; по его словам, тюрки, победившие эфталитов, стали «господами их городов» (Менандр, фр. 18). Феофан Византиец (фр. 3) говорит, что после победы над персами эфталиты стали господами тех городов и гаваней, которыми раньше владели персы. Но китайские хроники сообщают совсем другое. Е-да – эфталиты «городов не имеют, а живут в местах, привольных травою и водою, в войлочных кибитках». Путешественник Сон Ю пишет, что у е-да – эфталитов нет укрепленных городов, они живут кочевой жизнью. Оба эти противоречащие друг другу сообщения объединены в рассказе Сюань-цзана о Гимотало. Жители этой области, т. е. эфталиты, жили в шатрах из шкур и кочевали. Вместе с тем сообщается, что в прошлом они завоевали много стран, где «управляли множеством сильно укрепленных городов и поселений». Таким образом, не исключено, что западные авторы воспринимали эфталитов как городское население, так как они владели городами, а на позднем этапе эфталитская знать, видимо, селилась в городах.

В обществе эфталитов существовала четко выраженная имущественная дифференциация. Об этом мы узнаем, в частности, из описаний их похоронных обрядов. Наряду с захоронениями в деревянных гробах, о которых сообщает Лян-шу, хроники Бэй-ши (и Вэй-шу) рассказывают следующее: «Умерших из богатых домов погребают в каменных склепах, а бедных зарывают в выкопанных могилах». Знать носила богатые одежды. Сон Юн, описав одежду арстократок, замечает: «Характер одежды у бедняков и богатых различен». Наказания за имущественные преступления были необычайно строги: «За кражу, без определения количества, положено отсечение головы; за украденное взыскивают в десять крат». Из вышеприведенных данных можно сделать один вывод: эфталитское общество было классовым, с развитой имущественной дифференциацией. У эфталитов сложилась уже своя государственность. Армия эфталитов была очень сильна. Они были вооружены палицами, китайцы считали их хорошими стрелками из лука более поздние авторы полагали, что их главное оружие – меч.
Характер боевых действий, которые вели эфталиты, заставляет думать, что они имели по преимуществу конное войско. В этом вопросе мы согласны с Ф. Альтхаймом и полностью расходимся с Л. Н. Гумилевым.
У эфталитов была распространена полиандрия (многомужество): «братья имеют одну жену; жена мужа, не имеющего братьев, т, е. одномужняя, носит шляпу с одним углом; многомужняя же умножает число углов по числу братьев; на одеянии нашивает такое же число кистей». Об этом обычае, сочетавшемся с полигамией (многоженством) у правителей, сообщают разные китайские источники. Полиандрия – пережиток группового брака – сохранилась до наших дней на Тибете и в некоторых прилегающих областях.
Источники сообщают, что сами эфталиты не придерживались буддийской религии, а почитали своих богов, в частности бога огня. Каждое утро они выходили из своих шатров и молились богам. Возможно, они почитали солнце. Постепенно, однако, в эфталитскую среду стали проникать верования подчиненного ими населения, в частности буддизм. Есть также сведения о распространении среди эфталитов христианства.